1. Суффиксация
Уже неоднократно отмечалось, что в механизмах суффиксации доминируют по своей активности словообразовательные типы и модели имен существительных [Винокур 1929; Мучник 1971; Земская 1992; Панов 1999]. Этот вывод подтверждает и исследуемый нами материал эмигрантской прессы, поэтому основное внимание будет уделено именно образованию имен существительных. Рассматриваются также некоторые словообразовательные типы и модели в образовании имен прилагательных, глаголов, наречий, но в гораздо меньшем объеме, чем суффиксальное образование существительных. Изложение суффиксальных особенностей разных частей речи не преследует цели полного и исчерпывающего описания всех производных в эмигрантской прессе, но осуществляется как контрастивное сопоставление слов, встретившихся нам в эмигрантской публицистике, на фоне предшествующего языкового состояния (XIX – начало XX в.), а также изменений, произошедших в революционную эпоху и отраженных по свежим следам в исследованиях того времени. Такой сопоставительный анализ позволяет, на наш взгляд, получить достаточно объемное представление о словообразовательных механизмах, типах и моделях в области суффиксации, представленных в одной из разновидностей эмигрантского узуса – газетно-журнальной сфере.
1.1. Номинативные функции суффиксации
1.1.1. Суффиксация абстрактных существительных
Суффикс -изм. Среди имен существительных мужского рода с отвлеченным значением В. В. Виноградов называл суффикс – изм самым продуктивным [Виноградов 1986: 100]. Действительно, придя в русский язык в XVIII в. и заметно активизировавшись в XIX в. [Сорокин 1965], данный суффикс служит для обозначения «отвлеченных понятий, названий учений, общественных, политических, научных взглядов и направлений, названий действий, состояний, качеств, склонности к чему-нибудь» (такую широкую семантическую характеристику субстантивов на – изм в русском языке давал В. В. Виноградов). К концу XIX в. суффикс – изм настолько освоился в русской словообразовательной системе, что создавал производные с русскими основами, не только нейтральными в стилистическом отношении, но и разговорными.[34] Наиболее жизненными словами на – изм оказываются обозначения философских, религиозных течений, направлений мысли или эпох правления того или иного политического деятеля; напротив – обозначения каких-либо политических, идеологических быстро возникающих и также быстро исчезающих явлений (особенно от имен политических лидеров) представляют собой чаще всего сиюминутные речевые образования.[35]
Эмигрантская публицистика дает довольно разветвленную сеть существительных на – изм.
1. Названия политических, идеологических, экономических, философских, общественных систем, направлений, течений, учений, мотивированных:
а) неодушевленными нарицательными существительными (апеллятивами).
Конец XIX – начало XX вв. принесли в русский язык много общественно-политической терминологии из западноевропейских языков, маркером принадлежности лексемы к специальной или публицистической сфере и служил суффикс – изм. В первые советские годы образование слов на – изм со значением какого-либо политического, идеологического направления, течения, судя по материалам Мазона, Карцевского, Селищева, не было активным, словообразовательного всплеска не наблюдалось; обычно используются уже знакомые большевизм, меньшевизм или относительно новые (юк-скаутизм[36], боевизм < боевик[37]), или окказиональные (классизм, декабризм). На этом фоне лексическая активность существительных на – изм в эмигрантской прессе очень велика. Для эмигрантов потребность наименования различных оттенков, ответвлений какой-либо политической, идеологической доктрины была чрезвычайно важна, отсюда и множество производных на