– Я тебе не рассказывал никогда, просто забыл этот случай из детства. А сейчас вспомнил, вот в эти дни вспомнил. Пацанами были, по возрасту как Настя сейчас. Пошли весной на речку. А там ледоход. Дурачились возле берега, на лед выскакивали, потом обратно на берег. Ну, я отбежал чуть дальше, а льдину оторвало и медленно так стало относить от берега. У пацанов глаза испуганные, кричат: «Прыгай!» А я как скованный стою, растерялся. А льдину относит. Берег отдаляется. Чувствую, что мне к берегу надо, а как – не пойму. Смотрю, рядом еще льдины, вроде крепкие. Я решился и прыгнул, потом на другую, они качаются, еле на ногах устоял, но до берега добрался. Просто успел. А так бы унесло. Так вот, Оля, сейчас у меня что-то похожее, как в детстве, на льдине: знаю, что к берегу надо, стараюсь добраться… но пока еще не на берегу.

Ольга всхлипнула:

– Да уж, сильно ты гребешь к своему берегу, последний месяц из дома старался удрать.

– Ну ты же видишь, я дома, я никуда не хочу, мне лишь бы вы с Настей всегда рядом были, – он наклонился к ней, – ты только не плачь, а то сейчас выйдут тесть с тещей и скажут, что до слез довел. А разве было такое, чтобы ты плакала?

– Было, недавно было, просто ты не замечал.

– Ну прости, Олюшка, чурбана такого. Иди сюда, я согрею, скамейка холодная, – он легко усадил ее к себе на колени, как маленькую.

– Ты чего? Отпусти! – она возмущалась, упиралась, но вырваться из сильных Сашкиных рук было невозможно. Так и застала их Настя.

– Ой, папа, ты маму, как маленькую, держишь.

– Отпусти, ребенка постесняйся, – упрашивала Ольга.

– Так я и ребенка могу взять, мне не тяжело. Настя, иди к нам, – девочка подбежала.

– Мам, а я к тебе на колени, смотри, как здорово, – Настя попыталась сесть на колени к Ольге. Сашка смеялся, обнимая обеих.

Вышла теща, всплеснула руками:

– Да упадете же все! Чисто как дети!

Наконец Настя встала, за ней Ольга, поднялся и Сашка.

– А что, бабушка, смешно же было? – веселилась Настя.

– Да ну вас, – махнула рукой Людмила, – делать вам нечего, пойдемте лучше обедать.

– Ну, вы идите, – сказал Сашка, – а я домой, слышь, Оля, подумай…

Настя перестала смеяться, с недетской тоской смотрела то на отца, то на мать.

– Пойдем с нами, мы пирожки испекли, – предложила Ольга.

– Пойдем, зять мой дорогой, – теща потянула его за рукав, – вы там с Олей, не знаю, как сладите, а мне ты всегда будешь хорошим зятем.

Веронике Сашка больше не звонил, удалил номер, не чувствуя никакого сожаления. Она позвонила сама, равнодушно выслушала его отказ встречаться с ней. Стала рассказывать что-то смешное, совершенно без обиды. Сашка пожелал ей счастья и попрощался. Ушел с работы, решил сам продавать стройматериалы, наняв водителя для их доставки.

Ольга с Настей вскоре вернулись домой. В выходной втроем поехали в краевой центр, наконец-то сбылась мечта Насти сходить в зоопарк. Ночевать остались в городе, сняв на сутки квартиру.

В воскресенье вечером вернулись домой. Сашка кивнул на остановку, которую администрация городка решила снести, а на том месте поставить новую.

– Скоро не будет нашей остановки, построят другую, – сказал Сашка. – Помнишь, как сидела тут, а я подъехал?

– Я все помню, Саша. И помню, что первая призналась тебе.

Он остановился. Посмотрел на нее.

– Давай выйдем.

– Ну зачем? Поехали домой!

– На минуту.

– Учти, – рассмеялась Оля, – повтора не будет.

– И не надо. Сейчас моя очередь, – они присели на деревянную скамью. – Кажется, я тебе тогда не ответил, – Сашка вздохнул, – елки-палки, как там говорят, сентиментальный, что ли, стал… Девушка Оля, я тебя очень люблю.