Дэниелс, что отличался змеиными глазами и дублёной кожей, поймал взгляд Сепа и повернулся к нему лицом, агрессивно расправив плечи и выпятив подбородок. На хулигане была рубашка без рукавов и жилет, отчего мускулы на руках вздувались, как мешки с мукой.

– Эй ты! Урод! – крикнул Дэниелс. Затем произнёс ещё несколько слов, дико размахивая руками, якобы он кричит, а Сеп не слышит. Остальные разразились громким фальшивым смехом прихвостней.

Сеп включил новую плёнку и хотел уйти.

– Я с тобой говорю, глухой! – закричал Дэниелс и, прежде чем Сеп успел двинуться с места, схватил его и прижал к стене. Кассеты посыпались из раскрытого рюкзака.

– Ты меня не слышишь? – прошептал Дэниелс. – Разве ты не слышишь, как я кричу?

– Отпусти меня, Кит, – сказал Сеп, глядя в землю и стиснув зубы. Вокруг них начал образовываться круг.

Горячее дыхание Дэниелса обжигало щёку Сепа.

– А то что?

– Дэниелс, серьёзно, – вмешался Мак.

Дэниелс схватил Мака за руку и стиснул так, что кожа под хваткой побелела.

– Ты меня слышишь, урод?

«Я слышу, как ты выдыхаешь воздух своим толстым ртом», – подумал Сеп, пока разочарование и стыд терзали его изнутри.

Хэдли стояла в толпе, сжимая губы, словно хотела что-то крикнуть.

– Может, нам лучше поговорить о твоей маме и Тенче? – прорычал Дэниелс. – И давно он ловит рыбу в её ручье, а, урод? Она как, справляется с его удочкой?

Сеп так сжал кулаки, что у него заболели костяшки пальцев.

– Они это у тебя дома делают? А ты в соседней комнате прижимаешься ухом к стене?

Хэдли отвернулась. Казалось, что кожа Сепа сейчас полопается от жара, и он молил бога, чтобы навернувшиеся на глаза слёзы не вздумали пролиться. Он уже открыл рот, чтобы закричать, но…

– Ты что творишь, Дэниелс? – спросил Аркл, прислонившись к стене.

Хулиган резко повернулся, широко раскрыв глаза и держа Сепа за шею.

– А вот и он, – прошипел он, – зубастик явился.

– Ой как страшно, Кит, – протянул Аркл, закатывая глаза. – Я услышал твои вопли на полпути вниз по лестнице, подумал, дай вернусь и посмотрю. Чего не полюбоваться на обезьяньи пляски.

Дэниелс гневно раздул ноздри.

– Ты нарываешься, зубастик?

Аркл ухмыльнулся.

– Может быть, – сказал он, поигрывая бровями.

– Ты правда хочешь сцепиться? – прорычал Дэниелс. – Мы с тобой? – Он расправил плечи и покрутил шею. – Я старше тебя.

– Да, тебя оставили на второй год, потому что ты читать как следует не умеешь, – сказал Аркл, сочувственно склонив голову. – Стыдно-то как, правда?

Толпа засмеялась, а Дэниелс сжал кулаки. Сеп подавился и закашлялся, зато Аркл холодно и расчётливо смотрел на Дэниелса.

Лишь случайно Сеп заметил, что у Аркла дрожат руки.

– Почему ты просто не отвалишь? – хрипло крикнул Сеп, отталкивая Дэниелса и ожидая удара.

Но Дэниелс не обратил внимания на свою жертву.

– Ты действительно пытаешься нарваться? Ради этого глухого чудака? – спросил Дэниелс Аркла. – Ну рискни. Посмотри, что получится.

– Чёрт, нет – я даже не хочу к тебе прикасаться. Просто убери отсюда свою рябую рожу.

Толпа беззвучно ахнула, и лицо Дэниелса – уже красное от злости – стало бордовым.

– Ты кого рябым назвал? – тихо переспросил он.

– Смеёшься, что ли? – продолжил Аркл. – Сам-то свою рожу видел? И, кстати, раздевалка у нас общая, поэтому я знаю, что твоя задница в таком же плачевном состоянии.

Толпа закачалась от истерического смеха, а Дэниелс буквально побагровел. Сеп, который всё ещё пытался освободиться, почувствовал лёгкое головокружение: жар давил на его лишённую кислорода голову.

– Ты разглядывал меня в душе, извращенец? – тихо уточнил Дэниелс.

Аркл осмотрел его с головы до ног, затем скривился.