Оказалось, что в самом посёлке никакой торговли не было, но в Горбунках работал стихийный базар. Парни даже ходили туда разок. Проблема заключалась в том, что до Горбов, как их тут называли, больше пяти километров, и по нынешнему бездорожью, да без лыж, прогулка превращалась в тяжёлое испытание. За несколько дней до моего прихода Роман, Андрей и Евген отправились на разведку – узнать что почём. Наличности у них было мало, списка толком не составили, даже канистру взяли всего одну. К увиденному оказались не готовы, потому что цены там, как я понял, задирали даже выше, чем у меня на районе. Купить почти ничего не успели – им нагрубил кто-то из барыг, они ответили, в результате едва не дошло до драки. Побить не побили, но пришлось спешно уйти.

– Как метель утихнет, сходим ещё раз, – предложил я. – Нужно подумать над перечнем, возьмём побольше тары под солярку. На санках много можно увезти…

– Сева, там цены – космос! – перебил меня Ромка. – Пачка макарон пятьсот рублей, водка от тысячи и выше.

– Другого рынка нет. А если бы и был, то вряд ли сейчас где-то дешевле. У меня есть деньги, поэтому надо закупиться, пока всё не подорожало ещё больше. Только обговорим, как потом компенсировать будете.

Дарить я ничего никому не собирался.

Галя отреагировала мгновенно:

– В каком смысле – компенсировать? Мы же вроде решили, что всё в общий котёл.

– Общий котёл подразумевает примерно равный или равноценный вклад всех участников. Сейчас речь идёт о том, что я вношу деньги за всех. Поскольку у меня нет возможности заниматься благотворительностью, надо понимать, готовы ли вы возместить потом мои расходы. Так будет правильно.

– Не, ну раз ты так хочешь, давайте всё посчитаем – кто сколько внёс, кто сколько съел и выпил. Мы тожа вкладывались. Да, Паш, мальчики?

Мальчики промолчали, ответила Светка:

– При чём тут съел и выпил? Сева не об этом говорит.

– А о чём? Раз решили всё считать, так давайте! Женя с Андрюшей тогда консервы покупали, рис, на бензин деньги давали.

– Не забудьте учесть мой вклад, – добавил я. – Вы вот гречку с тушёнкой кушали сегодня на завтрак, а она, между прочим, семьсот рублей за пачку стоит.

Все вытаращили глаза.

– Об этом и говорю, – продолжил я развивать мысль, пока не разразился скандал, – цены растут не по дням, а по часам. Есть возможность затариться сейчас на всех, так почему ей не воспользоваться? Но я один не собираюсь тянуть эту лямку. Нам тут жить не меньше месяца, прикиньте, в какие суммы всё выльется.

– Почему месяц? – встряла молчавшая до этого Марина.

– Сама подумай. Пока не придёт тепло, никто не сможет вернуться в квартиры. Наладят что-то за это время – хорошо. Но я бы рассчитывал на худший вариант. К нему и надо готовиться. Еда и солярка – вот два приоритетных ресурса. Нужно посчитать все имеющиеся запасы, определиться со списком необходимого и, как только позволит погода, пиз… э-э… топать в Горбунки. Санки нормальные, на них много можно увезти. Но мне нужны гарантии, что потом, когда всё закончится, вы не пойдёте в отказ.

– И как ты предлагаешь всё это считать? – спросила Светлана. – Я согласна, что один человек не должен кормить ораву чужих людей. Но Галина Петровна тоже права, отчасти. Мы будем учитывать вообще всё? И что каждый внёс раньше?

– Нет, считаем только сейчас. Грубо говоря, с этого момента формируем общий фонд. Каждый вносит туда некую сумму. Фиксируем расходы. Потом, когда всё наладится, делим затраты на всех, включая детей…

– И детей?! – всплеснула руками мама Галя.

– А вы как хотели? Или они святым духом будут питаться?

– И ты что же, со своей родной дочери долги будешь требовать?