6. 5. Часть пятая

Ну да ладно!

Выбора у меня всё равно нет.

Допив кофе и доев пироженки, переставила посуду на тумбочку.

Сама же, поудобнее расположившись, и разместив на поворотном столике принесённый Хранителем считыватель информационных кристаллов, углубилась в изучение неведомых мне рас, законов и обычаев.

Настолько внедрилась в учебу, что совершенно абстрагировалась от окружающей среды.

Из «погружения» в себя, меня вырвал короткий, полный боли, вскрик и звук упавшего тела.

В шоке таращусь на лежащего в беспамятстве змея-эскулапа, пытаясь понять – а это что сейчас было?! Запутался в ногах?

Поняв, что рядом с телом что-то копошится, замираю как мышь под веником. Но из-за поверженного тела выкатывается небольшой робот. Размером с крупного кота. Деловито цепляет поверженного соглашателя за руки и, сияя россыпью красно-желтых огоньков, вытаскивает его прочь из моей каюты.

Дверь закрывается.

Война закончена, всем – спасибо…

Доктора-садиста совсем не жалко. Ну, отправили его в грамотный нокаут. И что?! Обрыдаться мне по этому поводу?!

Ага!

Он-то, когда пошел на поводу у этой гадючки, что-то не сильно обо мне горевал!

Вроде бы надо успокоиться. Но чуйка подсказывает - грядёт грандиозный скандал. Мне этого не простят. Ещё бы, такой удар по змеиному реноме!

Пока я соображала, дверь открылась, впуская моего Хранителя:

- Разрешите доложить?! Было предотвращено несанкционированное проникновение в закрытый контур. Диверсант обезврежен, обездвижен, лишен маячков и находится в камере. – Бодро отрапортовал мой дивный Защитник.

Я едва сдержала испуганный писк.

Нет, ну а что я хотела?! Это серьёзный робот, для серьёзной работы.

«Так … В допросной, значит?! Что ж … терять нам нечего … а вот узнать мы можем много!»

- Хранитель, привести захваченного диверсанта ко мне на допрос.

- Слушаюсь!

А знаете, мне начинает нравиться общение с боевыми роботами!

***

Помятого, растерявшего напыщенность врача-садиста, без пиетета приволокли в каюту. Грубо запихнули в придвинутое к моей кровати массивное кресло, зафиксировали.

- Кричать не рекомендую. – Начал допрос Хранитель. – Я сейчас выну блокиратор речи, и вы максимально покорно и уважительно ответите на все вопросы госпожи Вероники. Кричать, расстраивать госпожу неуважительным отношением – не советую. В случае ослушания, будет применено специальное оборудование. – Мой защитник продемонстрировал какой-то прибор. Судя по судороге, непроизвольно прошившей тело гада-эскулапа, эта жуть для допросов была ему хорошо знакома. - Вы готовы выполнить все требования?!

Змей кивнул, прямо на глазах теряя цвет.

Чмокающий звук.

Это Хранитель, без нежностей, снял кляп.

- Что уважаемая нэра хочет узнать?! – С трудом двигая губами, спрашивает смирный мужик.

Мда … а ты, доктор, у нас ни разу ни партизан!

- Почему вы так испугались прибора? – Ляпаю я совсем не то, о чём хотела спросить.

Змей-эскулап сереет ещё сильнее, хотя, казалось бы – больше уже некуда:

- А госпожа не знает?!

- Госпожа задала вопрос! – Руки Хранителя бесцеремонно встряхивают гада.

- Этот прибор … он был запрещён ещё более пятисот лет назад. Он испускает волны, воздействуя на определённые участки мозга. Разумный, вспоминает и рассказывает всё, что знает по сути вопроса. Только правду. Но после допроса он более не разумный. А готовый материал для трансформации в бионика. Предвосхищая ваш второй вопрос, скажу – я не знаю, откуда этот прибор у наследницы.

- Хорошо, - Киваю я. – Почему вы отказывались дать мне обезболивающее. Мне действительно нельзя снимать нейроблок? Какие указания относительно меня дала вам наследница.