Бусы резные, что из кости белой выделаны, в ларцах диковинных покоились. И ларцы те сами собою скарбом были. С ключом ребристым, что своим к каждому ларю годился. С тайником, в котором – место для монет золотых. Говаривали, будто кости те отбирались у огромных рыб, что не рыбы вовсе. И не один моряк потонул, добывая сокровища морские…

Алтыны, собранные в Белом Городе, щедро оставлялись в рыбацких деревушках. И моряки из них стройным шагом направлялись к кораблю. Десяток, другой. Все как один – статные да смелые, потому как подле Моря степняка боялись. Веровали, будто бы идти под степными стягами к стылой воде – верная гибель. И отважиться на то плаванье мог не всякий…

Вот только Дара не видать… И от этого Яре становилось не по себе. С той ночи в Копях, когда ее нареченный позволил Княжне увести Ярославу, она боялась остаться одной. Следовала за мужем, словно тень., держала его за руку. И в эти минуты ей становилось спокойней, легче. Будто бы тело и душа снова становились разом.

Однако ж час отбывки близок, и у Дара явились дела срочные: проследить за провиантом, да набрать моряков. Они-то, воины Степи, к Морю подходили редко. И все чаще – к тому, что теплое, среди Южных Земель. Тут же…

Море Северного Ветра было другим. Неспокойным, бурноводным. И не одно судно осталось под пластом сизой воды. А оттого и боялась ворожея молодая. И страх в душе мужа лишь усугублял ее собственный…

Да и былое, что открылось ей в Копях Соляных, не давало покоя…

Видения, на которые она променяла чудный дар Улады, беспокоили знахарку по ночам, и за истекший оборот луны, что оставшиеся в живых воины покинули позади, она ни разу не проснулась в сухой сорочке.

Дитя тоже волновалось. И в округляющихся с каждым днем изгибах живота Ярослава начинала видеть его силу. Знать, в отца пойдет.

Яра снова глянула на корпус судна, пытаясь взглядом отыскать нареченного. Там, среди моряков, тепериче был и ее муж. Тот, что вытянул ее и дитя из молочной глади Соляного Озера. Спас знахарку, как когда-то она – его.

Только нынче Ярослава не понимала его. Видения, которыми Велерад поделился с Даром, заставили ее мужа измениться. Старая рана раскрылась и вновь кровоточила. И порой Яре казалось, что теперь ее исцелить могло только чудо, потому как найти Здебора среди бескрайних просторов Моря невозможно. Почти. Да и как Дар узнает его? По тавро?

И ведь если раньше Дара вело к Здебору проклятие, данное в Степи, то в Копях Велерад отнял его в оплату знаний, которыми поделился с нареченным. А все ж таки кто скажет, были ли те видения истинными, или то – всего лишь морок? Один из тех, что встретил их на входе?

Яра нахмурилась. Она понимала, что шансов на успех немного. Да и ее дар молчит, выменянный на прошлое матери… И, значит, ей осталось лишь то, чему ее учила старая Крайя – наузы с зельями знахарскими, да еще несколько рун.

Она зашагала в сторону катергона, стараясь отогнать от себя печальные мысли. А еще – согреться, потому как стылый воздух пробирал до костей.

Смеркалось. Со стороны моря все сильнее дуло озимком, и Яра понимала: больше ей нельзя оставаться на ветру. Сейчас она подойдет к мужу, а тот проводит ее в каюту. Укроет шкурами медвежьими – другие в море греют слабо – а сам уйдет, потому как на рассвете – отплыв.

Палуба была влажной от холодного дождя с осколками льдинок, и Яра, едва ступив на нее, поскользнулась. Мгновение – и она лежала бы на мокром дереве, да только Дар снова подхватил ее, не позволив упасть:

– Ты устала, – муж и сам гляделся изможденным, а вот тревожился о ней. Или не о ней вовсе – о дитяти? – Нужно прилечь.