– Да, да, сюда давайте. – Генордалтрис маячил почти в полной темноте внизу лестницы. Глаза ещё не свыклись с отсутствием света, и спускаться пришлось очень осторожно, нащупывая ногами неширокие ступени и всё время опасаясь навернуться. Агая шла следом, ухватившись рукой за плечо Ярика и стараясь не отставать.

Поворот, и в лицо пахнуло холодом и какой-то кислятиной. За открытой дверью в просторном помещении находилось множество длинных узких столов. Большинство из них были пусты, но не все. На некоторых лежали на спинах заиндевевшие трупы.

Стены обложены крупными блоками льда. На сыром полу под столами тоже лёд.

– Что за запах? – сморщился Ярик.

В дальнем углу комнаты спиной к нему стоял, склонившись над одним из столов, мэтр. Рядом, прикрыв ладошкой рот, держала в поднятой над головой руке ярко светящийся фаер Славка. Одного взгляда на её лицо было достаточно, чтобы понять – с Михо всё не очень хорошо.

– Это кислица. – Агая так и не убрала руку с плеча Ярика. – Травка такая. Жрецы могут не каждый день приходить. Вот и посыпают трупы, чтобы в умертвия никто не обратился.

Они подошли к мэтру, и Ярик глянул из-за его плеча на стол.

Лучше бы он этого не делал – внутренности словно сжались все, собравшись сначала где-то под сердцем, а затем подкатившись комом к горлу. Переносицу сдавило и защипало, а глаза невольно наполнились слезами.

Сквозь обгоревшие клочки одежды проглядывали серые бугрящиеся коросты, перемежающиеся то с вспузырившейся, то с почерневшей и полопавшейся кожей. Обнажённое местами мясо пугало своей синюшностью. А словно усохшая верхняя губа, оголившая зубы, заставила парня отшатнуться и почувствовать, как всё плывёт перед глазами, норовя опрокинуться набок.

– О-о! Да ты раскис, парень. – Гоблин залепил ему пару оплеух, но легче не стало. Захотелось срочно выбраться на свежий воздух.

– Он точно живой? – еле выдавил Ярик из себя, глядя на замершую статуей сестру.

Та молча кивнула, не отрывая взгляда от Михо и от колдовавшего над ним мэтра.

– А какого он даже не двигается?

– Слава богу, что не двигается, – повернулась всё же к нему Славка. – Дядька Ижек его усыпил. А когда мы вошли… ты не представляешь, что это был за звук, когда он пытался стонать.

Глаза у девушки были красные и какие-то потемневшие, что ли. Но совершенно сухие. И в обморок, в отличие от Ярика, она падать даже и не собиралась.

– Что сама не помогаешь лечить? – спросил он, стараясь втянуть воздух в заклинившие лёгкие.

– Мне сказали не мешать. – Славка отвернулась и вновь уставилась на Михо.

– Всё! – в этот момент произнёс мэтр, и у парня словно застыло всё внутри. А сестра даже вздрогнула, и фаер в её руке мигнул, чуть не погаснув.

– Что – всё? – спросил кобл. – Отмучился?

– Да чтоб тебя Про́клятый забрал! – крякнул мэтр Бошар. – Чего такое несёшь-то?! Нельзя больше пока заклинаний накладывать. Нужно обождать немного. Самое главное я у него восстановил и в сон мальчишку загнал. Он хоть боли чувствовать пока не будет. Давайте его отсюда выносить.

– Давайте, – яростно закивал Ярик. Желание выскочить из подвала стало уже совершенно невыносимым, и осознание того, что друг всё же выжил, совсем лишь чуть-чуть помогало парню удержаться на ногах.

Он и сам не ожидал от себя такой реакции. Даже стыдно стало за такое проявление слабости. Хорошо хоть, Агая отошла куда-то. Вот вроде к чужим смертям он ведь уже немного подпривык, подзачерствел. Но тут-то не чужой человек. Свой. Да ещё безумно страдающий. Это ж, реально, даже представить невозможно, как ему больно!

– Вот как только мы его понесём? – парень огляделся по сторонам. – Может, носилки где есть какие?