– Эй, беспечный ангел, спустись на землю! – Денис поставил набитую сумку на дощатый пол. – Лучше помоги.

Друг начал разбирать сумку, доставая из неё баллоны с краской.

– Сколько их здесь? – я бы не сильно удивился, скажи он, что «очень много».

– Э…тридцать семь.

Я закалил глаза.

– И почему я не удивлён…

– Ну, мы же не потащим это всё обратно, только несколько баллонов для сегодняшнего вечера, – он тяжело вздохнул. – Отец не должен узнать о том, чем я занимаюсь. Иначе всё потеряет смысл.

Наши судьбы с Дэном, помимо крепкой дружбы, объединяла именно эта тема – отношения с отцами. И для меня, и для него не было ничего страшнее, чем гнев старшего родителя. Хоть у нас и были различные ситуации, которые подвергали нас риску, итог, к сожалению, мог быть одинаковым для нас двоих.

Я положил другу руку на плечо и сжал его.

– Не грузись, слышишь? Никто ни о чём не узнает. Ты проворачиваешь это всё больше пяти лет. Так, почему сейчас всё должно пойти не так?

Приятель еле заметно улыбнулся, но, кажется, мои слова его несильно утешили.

– Сегодня мы начинаем работу, поэтому…

Меня перебил приближающийся стук каблуков. Противный звук не предвещал ничего хорошего. Интересно, насколько хорошо нас было слышно?

– Прячь сумку, быстро! – успел скомандовать я до того, как дверь гримёрки открылась.

Яркий солнечный свет ударил нам в глаза, и мы не сразу заметили, как в помещение зашёл человек.

– Это ещё что такое?! – раздался возмущённый женский голос.

Когда глаза привыкли к свету, я увидел недовольное выражение лица директрисы. На самом деле, эта милая, приятная женщина средних лет практически всегда прибывала в прекрасном настроении. Нам часто казалось, что она с учениками «на одной волне», поэтому видеть на этом лице недовольство было для меня ну очень странно.

– Доброе утро, Маргарита Артуровна! – произнесли мы с Денисом в один голос.

Женщина недовольно скрестила руки.

– Молодые люди, может, вы мне объясните, что здесь происходит? Каким образом вошли в школу за час до её открытия?

Пришлось включать фантазию.

– Простите, что так бесцеремонно ворвались сюда, – начал Денис, – но нам нужно было подготовить кое-что к…музыкальному концерту, который будет в конце учебного года.

Женщина недоверчиво посмотрела на нас.

– К музыкальному концерту значит… Именно он заставил вас посетить школу в нерабочее время?

– Ну, понимаете, – начал я, – мы принесли несколько вещей для украшения сцены, кое-что из декораций. Мы…хотим удивить публику, поэтому решили заранее подготовить всё необходимое, чтобы лишние глаза ничего не увидели.

– Интересно, и что же вы придумали для своего выступления? – не отставала директриса.

Я и Дэн неуверенно посмотрели друг на друга, но приятель быстро собрался и схватил первое, на что упал его взгляд – холст.

– Вот…

– Что это? – Маргарита Артуровна приподняла бровь.

– Холст, – Денис замялся. – Я собирался нарисовать несколько картин, которыми можно украсить сцену, так сказать, добавить в выступление изюминку.

Хоть мы и старались преподнести нашу ложь как можно правдоподобнее, не уверен, что после такого нелепого оправдания по нам будет плакать «МХТ».

– Что ж, с этим мы разберёмся позже, – она взглянула на наручные часы. Видимо, скоро школу откроют. – На самом деле хорошо, что вы оба здесь. У меня к вам дело, в особенности, к тебе Даниил. Прошу, пройдите за мной.

В кабинете директора я был всего несколько раз, а вот Денис по сей день продолжает регулярно посещать его. Нет, дело было не в хамском поведении или плохих оценках (хотя, какой-то недолгий период было и такое), а в неприятны ситуациях, в которые попадал мой друг, общаясь с самым популярным парнем школы – выпускником Юрой Лино́вским.