Юра схватил довольно крепкий обломок осиновой ветви, держа деревяшку кистями обеих рук подобно двуручному рыцарскому мечу. Отрок трясся от волнения и размахивал воображаемым клинком с явным намерением напугать.

– Поверь мне, это лишнее, – с ноткой благородной милости произнес большой воробей, сложив руки-крылья наперекрест.

Но юноша не унимался и продолжал угрожать древесным отростком.

Небрежный лёгкий взмах крыла, и палка вылетела из рук Юры, словно живая.

– Я друг тебе, – вежливо настаивал на своем воробей в зелёном камзоле, представившийся именем Юн.

Юра на всякий случай еще раз потер глаза и пару раз ущипнул за руку. Болевые отголоски от кожи и неизменный зрительный образ выносили неумолимый приговор в защиту реальности происходящего.

– Мой велифон! – словно ужаленный вскричал подросток, пред этим обхлопав все карманы. Юноша, видимо, специально хватался за элементы привычного мира, дабы сохранить рассудок.

Отрок бросился на землю, суматошно разгребая руками листву. Воробей по имени Юн непонимающе и с волнением наблюдал за человеком.

– Нет! Нет! Только не это! – вскричал в отчаянии Юра, держа в трясущихся руках найденный велифон с разбитым стеклом и вывернутыми наружу микросхемами. Он уронил уже ни к чему не пригодное устройство и закрыл лицо ладонями.

– Не печалься. Я оживлю твою вещицу. Коль, так дорог и близок душе сей предмет, – сочувственно заявил Юн.

Волшебный воробей щелкнул пальцами и сделал так, чтобы его книга взлетела в воздух, как птица. Юра заметил, смотря сквозь пальцы, источаемый из массивного фолианта разноцветный свет. Не абы какой, а настоящий волшебный переплет, красующийся золотом и драгоценными разноцветными камнями, возлежал ныне в руках-крыльях воробья в изумрудном камзоле. В воздухе запахло магией. Страницы состояли из чистой энергии, и более походили на голограммы. Юн листал и листал, пока не остановился на нужном месте, после чего принялся водить пальцами-перьями по строчкам и что-то там зачитывать.

– Вот оно! – радостно вскричал воробей.

– То самое заклинание оживления утвари с частицей души!

Юн посмотрел на Юру, будто тот знает, о чем идет речь. В реальности юноша смотрел на воробья с книгой как на галлюцинацию.

– Сия утварь имеет частицу твоей души? – быстро спросил Юн, и не дожидаясь ответа высказал уверенность:

– Несомненно, имеет!

Подросток хотел что-то сказать, но вместо этого просто открыл рот.

– Итак, начнем! – провозгласил крылатый маг и приступил зачитывать заклинание, водя в воздухе пальцами-перьями.

По погребу помету, по сусекам поскребу!

Из ворот в ворота! Да в кузницу приду.

В кузнице стоит сундук. На сундуке булатна печать!

А у меня златой ключ. Сундук открываю – силу живу вызываю.

Сила-жива выходи, ты на утварь посмотри.

Вот, лежит творенье рук, неживой, как твой сундук.

В сей утвари частица есть. И следов ее ни счесть.

Долго тот, кто при душе держал у сердца и в руке.

В утвари душа его, отголоски сердца и тепло.

Войди же жива ты туда и пусть воскреснет ото сна!

Из книги вылетела синевато-лазуритовая змейка энергии и стремительным потоком полилась в сломанный велифон. В какой-то момент устройство как бы взорвалось, но частицы не осыпались на землю, а остались висеть в воздухе, будто в замедленной съемке. Некоторые осколки увеличивались в размере, а другие видоизменялись. И, спустя непродолжительное время, частицы и элементы Юриного устройства стали соединятся между собой, воспроизводя фрагменты человеческого тела. Произошла ослепительная вспышка и пред юношей и воробьем-магом предстал металлический человек.

По телосложению, росту, чертам лица и имитации одеяния металлический человек явно копировал подростка, который еще совсем недавно горевал по сломанному многофункциональному мобильному карманному компьютеру.