– Как-то это нечестно, – сказал Артём.

– Не говори так, – перебил Михаил. – Честь – это защищать свою землю от захватчиков, честь – это дать своим детям достойное будущее. С этим словом каждый будет ассоциировать свои понятия. Так чем наши дети хуже или лучше их детей?

Артём задумался, а я ответил.

– Свои дети дороже! Если бы мы не напали на них, воспользовавшись их слабостью, то бароны в скором времени восстановили бы свою силу, и снова начали набеги на нашу землю. И снова бы наших людей уводили в рабство.

– Верно, – удивленно сказал Михаил. – Ярар, скажи мне, ты где-то такие мысли услышал? Или сам к ним пришёл.

Блин, прокол…

– Это мои мысли, – ответил я, и дополнил. – Когда мама с папой сообщили мне, что у меня скоро появится брат или сестра, то я долго думал, о том, чтобы к ним не пришла беда. И о том, что я всегда буду их защищать.

– А я-то думал, почему ты такой задумчивый ходишь! А ты переживал о родных. Что ж похвально! Но напоминаю, что чтобы ты смог кого-то защитить, ты должен быть сильным.

– Я понял. А задумчивым я ходил, потому что мама сказала, что ждут мальчика или девочку, а я-то уже знал, что родятся близнецы.

– Кхам-хм, откуда? – подавился от удивления Михаил. – У тебя что, магический взгляд?

– Не знаю, учитель. Я просто не понимаю о чём Вы говорите.

– Аггх, – подавился он. – Как ты смог узнать, что Эмери ждёт близнецов? – с восторгом во взгляде, быстро спросил Михаил.

– Так я видел двух белых светлячков, появившихся у неё в животе. Но разве это называется магический взгляд? – уже я с удивлением спрашивал Михаила. – Просто я думал все так могут видеть.

– И как давно у тебя появилась это умение? – спросил учитель, нервно кусая губы.

– Не помню. У нашей служанки года три назад я видел такое же свечение. Но оно было какое-то неправильное. Потом я слышал, что у неё был выкидыш.

– Так, Артём, Ярар, и ты Антон, – обратился к нам и солдату Михаил, – об этом никому не слова. Отцу я сам расскажу, – после чего дядя оставил нас трястись в карете, а сам поскакал во главу колонны, где должен был находиться Талий.

Артём стал задавать кучу вопросов и громко возмущаться, но я ничего не успел ему ответить. Безрукий солдат гаркнул на меня.

– Молчи! – И, поняв по нашим испуганным лицам, что нельзя так с господскими детьми разговаривать, продолжил уже спокойнее: – Помолчи, юный господин. Ка Торен правильно сказал, нельзя кому попало об этом говорить. Если хотите разговаривать, то только не на эту тему. Ваш отец, – смотря мне в глаза, сказал Антон, – объяснит Вам что к чему.

Разговор после этого не вязался. И в ворота мы въехали в полной тишине. Насчёт зрения я не обманывал Михаила, потому что правда не помнил, когда у меня оно появилось. С другой стороны, ну вижу я яркие светлячки, когда женщины беременны, но что с того? Что я могу такого увидеть или узнать? Да и к тому же через полгода обычная повитуха сообщила матери, что у неё будет двойня.

Два года назад, в день рождения близнецов, отец закатил знатный пир по этому поводу. Моих брата и сестру назвали Тимофеем и Марией. С ними я проводил мало времени, предпочитая больше заниматься. Да и маленькие они совсем были. Этта теперь заботилась о них. И радовалась, что они не такие сорванцы, каким был я.

Кстати, когда срок подходил к девяти месяцам, из столицы прибыл целитель, который принимал у матери роды. С ним мне удалось немного поговорить. Из его слов я узнал, что в империи живёт не больше пятидесяти целителей. И слушая его, понял, что медицина здесь находится в зачаточном состоянии. Сложные полостные операции или лечение опухолей не проводились. Конечно же никаких современных медицинских капсул не изобретено. Правда маги, в некоторых случаях, могут вылечить заболевания внутренних органов. И тем не менее, исследованиями вообще никто не занимался, считая это лишней тратой времени. Ведь в большинстве своём аристократия – это маги. И они болеют крайне редко. А простых людей целители почти не лечили. Как я понял, всё зависит от настроения или вознаграждения.