–И то верно. – Согласился новгородец. – Моя глупость. Ладно. Сказывай. Чего там, у энтих франков деется? Как они там живут, поживают? Можа интересного чего у них там происходит?

–У Французов завсегда чего-нибудь интересного происходит. Вот уж где народ неугомонный. И все это, оттого что нравы там у них больно легкие.

–Легкие аль тяжелые. Без разницы. Главное чтобы интересное чего было.

–Да я же и говорю, интересное у них постоянно что-либо происходит. У них короли такие затейники, что просто нормально жить не могут. К примеру, был у них один король, Робертом звали, который от своей невесты у алтаря прятался да там псалмы церковные сочинял. За что его в народе даже «Набожным» величали.

–Больной видать был? – Посочувствовал французскому королю новгородец.

–Да нет. Просто ему жену на тридцать годов старше его подсунули. Сам понимаешь. Со старой каргой молодцу миловаться то еще счастье. Особливо когда она до юного тела как разъяренная волчица рвется. Вот он от своей женушки и прятался, как мог. – Заржал рижанин. – А другой король по имени Людовик 9 со своей молодой женой от своей маменьки Бланки Кастильской в крестовых походах прятался. Его по этому поводу «Святым» прозвали. Во, до чего иной раз жизня доводит. А все почему? А все потому как им надоело под лестничными пролетами да в темных закоулках в своем дворце под прикрытием стражи, которая их предупреждала, когда маменька на горизонте объявлялась, миловаться. Уж очень она своего сына к невестке ревновала. Король вместо первой брачной ночи несколько дён молитвы под ее присмотром у алтаря читал. Готовился, значит. Чем истомившуюся от ожидания молодую жену до истерики довел. И только после этого их друг к дружке допустили. И то под присмотром маменьки, которая не успел король свои дела справить, уволокла парня обратно в его покои. – Утер выступившие от смеха слезы Йохан.

–Материнская любовь штука сильная. – Философски изрек новгородец. – От такой любви всего чего угодно можно ожидать.

–Это точно. Тут супротив ничего не скажешь. Только то, что сбежал от маменькиной любви сынок с невесткой в крестовый поход и никакими их уговорами, потом обратно в свой дворец завлечь не могли.

–Но то, как я понимаю дела прошлые. А ныне чего у них происходит?

–Ныне? – Переспросил рижанин. – А ныне ничем не хуже чем ранее. Нынешнему королю Филиппу 6 точно уж никак не позавидуешь. Женили бедолагу ради политической выгоды на Жанне Бургундской. Но только вот не на девушке, а на дебелой кобыле. Иначе тут никак не скажешь. Своей статью она не хуже любого гвардейца, что на службе дворцовой состоит, выглядит. Ну и видать, оттого что так выглядит эта его женушка еще та характером злющая презлющая стерьва. Ей человека жизни лишить, что мне таракана пальцем раздавить. И ведь губит людей направо и налево почем зря. То не так на нее посмотрели. То поклон не слишком почтительным ей показался. А то и вовсе всей причины было что, мол, рылом не вышел.

–Откуда ты это знаешь?

–Да как же мне не знать когда я из Булони паренька одного тайно вывозил, который от ее величественного гнева прятался. Бедолага невольным свидетелем стал, как король королеву мутузил за то, что она его друга чуть под топор не подвела.

–Как это так?

–А вот так. – Отхлебнул пива из своей кружки Йохан, чтобы горло промочить. – Ночью значится, она в королевские покои завалилась, и начала требовать, чтобы муж свой долг как положено сполнил. Красавица не красавица, а все же супружница. Ну а король мужчина ответственный. Раз женился, то будь добр от долга не увиливай и сполняй его как положено, а не абы как. Да вот беда супружница-то никак не угомонится. Короче измотала она утехами любовными короля в конец. Так измотала, что уснул он сном беспробудным. А сама тем временем выкрала его королевскую печать да к заранее исполненной ею грамотке приложила, в которой его друга поутру казнить велено было. Да ту грамотку через слуг Прево передала.