– Нет, сначала на кладбище, потом в больницу.

– Мы приедем туда чуть позже, когда все разойдутся.

– Нет. Я буду там.

– О чем я сейчас говорил твоему отцу, ты слушала вообще? – срываюсь на крик.

– Слушала! – тоже кричит. – Я хочу быть там и точка!

Закрываю глаза, вздыхаю. Кидаю полотенце на стул, направляюсь к выходу.

– Хорошо. Но от меня ни на шаг не отойдешь.

– Ладно…

– Поехали.

Мы едем молча. Глядя на ее измученное лицо, чувствую боль в груди.

Подъезжаем к кладбищу, останавливаюсь в стороне от входа. Возле ворот людно, но знакомых лиц не вижу. Останавливаю взгляд на двух мальчиках и молодой женщине возле них, кажется, это сестра Аарона с детьми. Толпа медленно проходит на кладбище. Аарона нигде нет. Илзе хладнокровно наблюдает за людьми. Интересно, какая у нее будет реакция при появлении Аарона? Вдруг подъезжает знакомая мне машина, из нее выходят Аарон и отец Илзе. Перевожу взгляд на Илзе. Ее дыхание учащается.

– Аарон, – тихо шепчет. Потом прикладывает пальцы к губам.

Мужчины входят на территорию кладбища, их силуэты скрываются за воротами.

– Там – мой муж. А я тут с тобой. Я испытываю к тебе такую ненависть, что готова силой мысли сложить эту машину пополам, – сжимает руки в кулаки. – При первой же возможности, я уничтожу тебя. Клянусь.

«Этот вопрос решен, вы разведены» – крутится у меня в голове, но сообщать ей это сейчас не решаюсь.

Илзе выходит из машины, я – следом. Она останавливается у ворот и смотрит в спину уходящего Аарона. Стою рядом и жду, что она будет делать дальше.

– Я пойду туда, но встану неподалеку. Когда все уйдут, подойду ближе.

– Хорошо, пойдем.

Останавливаемся на расстоянии, никто нас не видит. Я стою чуть позади. В голове мысли о том, что я уже не могу отказаться от нее, как бы она не просила и не умоляла меня. Она вытирает слезы с лица, но они текут снова.

Мне кажется, что проходит целая вечность, и вот, наконец, толпа начинает тянуться к выходу. Аарон и его сестра задерживаются на короткое время.

Когда у могилы никого не остается, я подхожу Илзе.

– Подойдем ближе?

Она кивает головой и медленно идет вперед. Иду за ней. Подходим к могиле, Илзе опускается на колени. Она захлебывается слезами. Я стою, как тень, не двигаюсь, не мешаю, ей нужно выплакать свои слезы. Вдруг она встает с места, подходит к надгробию и начинает рыть землю руками.

– Я должна ему сказать! Он должен знать! Он не может так уйти!

Не могу пошевелиться. Это напоминает мне себя, когда также рыл могилу сестры. Мое дыхание становится тяжелым, хватаюсь за горло, и уже не слышу, что кричит Илзе. Не найдя опоры, падаю на землю. Несколько раз бью себя ладонью по голове, прихожу в себя и вижу Илзе: она вся грязная, продолжает рыть землю руками.

– Ни-и-ил, простите меня!

Едва поднявшись, подхожу к ней.

– Илзе, тише-тише, успокойся, – прижимаю к себе.