– Где ваше окно?

Я задрала голову вверх. Уже давно стемнело, большая часть окон светились желто-оранжевыми огоньками, лишь некоторые зияли черными провалами в серебрящихся под лунным светом серых стенах. В том числе второе слева на третьем этаже. Я ткнула в него пальцем.

Лист присвистнул.

– Да, дотуда даже с раскачкой не докинешь. Может, ящер все же сам приполз?

– И принес с собой бутылку, накачанную усыпляющим воздухом, – язвительно поддакнула я.

Землянник пожал плечами. Янтарь колупнул стену, задумчиво приглядываясь к неровно обработанному камню.

– С «кошкой» здесь можно и по стене забраться, – произнес он. – Но я бы лучше узнал, кто это сделал, а не как.

Лист кивнул и огляделся. Зима сделала свое коварное дело. Обычно раскидистые кусты сейчас были больше похожи на затаившихся кикимор, прикинувшихся растениями и тянущих к прохожим свои тонкие когтистые руки. Интересно, а можно ли разговаривать с облетевшими растениями, или они, как медведи, в спячку впадают на зиму?

Задать вопрос я не успела, да ответ вскоре уже и не понадобился, поскольку землянник решительно направился к вечнозеленому остролисту. Одному из тех счастливчиков, что еще не успели ободрать для украшения школы к празднику.

Янтарь хотел сунуть к нему свой любопытный нос, но Лист предупреждающе поднял руку:

– Держись подальше. Ты ему не нравишься. Растения ненавидят огонь.

Я хмыкнула и сделала шаг вперед, но парень осадил и меня:

– Холод они тоже не любят.

Янтарь усмехнулся, я показала ему язык, и каждый остался на своих местах, наблюдая, как землянник скользит пальцами по гладким глянцевым листьям, ловко огибая шипастые кончики. Он прикрыл глаза, и мне даже показалось, что из-под ресниц выбивался неяркий зеленый свет, а губы едва заметно шевелились, нашептывая не то заклинания, не то вопросы, на которые хотелось получить ответ. Прошло не менее пяти минут, прежде чем Лист отпустил ветку и повернулся к нам.

В ответ на вопросительные взгляды он улыбнулся, открыл рот, но сказать ничего не успел.

Поляну залил яркий свет, а громкий бесстрастный голос известил:

– Императорская гвардия. Стоять, не двигаться.

Я замерла на месте, на мгновение зажмурившись. О, демон, только не хватало еще так глупо попасться! Мне же теперь лир Сэндел плешь проест лекцией на тему беспечного отношения к собственной безопасности, а также бессовестного пренебрежения судьбой ответственных за нее людей в том случае, если со мной что-то все-таки случится. И ведь будет прав!

Лист вытянулся по струнке, при этом вжав голову в плечи, и только Янтарь продолжил подпирать стену с совершенно невозмутимым видом. Даже голову набок склонил и чуть прищурился, разглядывая вышедших к нам гвардейцев.

– Ученички, чтоб вас, – раздраженно резюмировал один из них. – Вам чего в школе не сидится? Всем же было сказано, из комнат ни ногой вечером. Да еще и нашли где шастать. Рид, сопроводи их, да ректору доложи. А я продолжу обход.

Меня ухватили за локоть, разворачивая, и я оказалась лицом к лицу с широкоплечим мужчиной с пышными пшеничными усами.

– Тю, да это же еще и… – начал он, но сам себя оборвал и продолжил уже на тон ниже: – Возвращайтесь в школу. Не дело вам по улице одной гулять.

– Извините, – пролепетала я, чувствуя некоторую вину за то, что поставила гвардейцев в неловкое положение, и первой поспешила обратно к школе. Лист быстро со мной поравнялся, а завершали процессию Янтарь и второй гвардеец.

– Получилось? – прошептала я, не в силах сдержать любопытство.

– В какой-то степени, – кивнул землянник. – Потом расскажу. Кстати, Янтарь…

Он обернулся, желая что-то сказать, а в следующее мгновение воздух прорезал крик: «Осторожно!»