– Догадываюсь, – усмехнувшись, коротко ответила Янка. – Иди себе, не мешай. Завидуешь, завидуй молча!

– Вот еще! – возразил Яким, прохаживаясь по палубе возле нее. – Просто упреждаю, чтобы под линек не попасть.

– Забота! – проворчала Янка, переложив штурвал по курсу. – Шел бы да делом занимался!

– Ты-то деловой! – начал задираться Яким.

– Уйди по-хорошему, Яким, а то пожалеешь! – предупредила Янка, не спуская глаз с компаса, хотя уже практически не видела стрелки от вскипавшей злости. А он подтрунивал над ней:

– Ой-ёй, напужал! Да я сильнее тебя, мне уже скоро шестнадцать! А тебя индюк соплей перешибет! – Яким раззадорился, озорство светилось в его зеленоватых глазах.

– А вот это уже оскорбление! – сквозь зубы процедила Янка, последними усилиями сдерживаясь, чтобы не бросить штурвал. На палубе появился Иевлев, подошел к Янке.

– Устал, Янка? Давай сменю, – он занял ее место. Она облегченно вздохнула, бешено оглядела палубу, подбежала к Воронину, сидевшему на рулоне каната, и вцепилась в него.

– Щас я тебе такого индюка покажу!

– Пусти! – Яким оторвал ее от себя и поднялся. – Подумаешь, уж и пошутить нельзя! – он усмехнулся и хотел было уйти. Но от Янки это было не так-то просто. Она резко развернула его к себе и приемом самбо кинула через бедро.

– Это тебе за индюка! – выдохнула она.

– Ах, так! – взвинтился Яким и вцепился в Янку. Она опять кинула его через бедро. Он рухнул в моток канатов, которые были сложены у борта.

– А это тебе за меня! – сказала Янка, удовлетворенно глядя, как Яким выбирается из канатов. Он уже разозлился и кинулся в драку. Они свалились в угол между бочками. Янка оказалась проворнее Якима и, вывернувшись, уселась на него верхом.

– Проси прощения, хвастун! – бешено выдохнула она, покраснев.

На палубу вышел Петр, заметил какую-то возню за бочками и с интересом пошел посмотреть. Опять Янка дерется только теперь с Якимом. Петр гневно крякнул, вытащил Янку за шиворот, тряхнул и поставил на ноги.

– Как о стену горохом! – выдохнул он. – Быстро в каюту! – велел Янке и шлепнул ее. Она недовольно сопя, молча пошла в каюту. Петр кинул сердитый взгляд на Якима и погрозил ему кулаком. Тот быстренько испарился, чтобы не попасть под горячую руку. Петр еще огляделся, кивнул Иевлеву, стоящему у руля и пошел в каюту.

Янка, надувшись сидела на лавке. Петр вошел, прищурился.

– Вот объясни мне, может, я не понимаю чего, – без гнева, даже как-то спокойно заговорил он, – почему ты постоянно лезешь на рожон, задираешься? Это у тебя дома так принято, да?

Янка хмуро посмотрела на него, отвернулась.

– Нет, – тихо сказала она. – Просто я не люблю, когда меня достают! – она решительно взглянула на него. – Ну что, мне ложиться или может в угол встать? – она покраснела, кусая губы. Он усмехнулся, подсел рядом, обнял ее за плечо.

– Ты удивительный, странный и непонятный мне человек, – тихо сказал Петр. – Я никогда не встречал таких. Я не буду тебя наказывать, ты… – он вдруг взъерошил ей волосы и посмотрел в глаза. – Вот кабы не твой характер да не штаны, ты как девчонка, вон глазищи-то какие. Любая позавидует.

– Да иди ты! – Янка грубо вырвалась. – Хватит мне лапшу на уши вешать! Без девчонки своей уже соскучился?

Петр несильно дал ей подзатыльник, строго погрозил пальцем.

– А вот о ней говорить не смей! Остынь лучше! – велел он, и подсев к столу, начал писать письмо. Янка вздохнула, немного успокоилась и вдруг почувствовала себя утомленной. Она растянулась на лавке и задремала. Петр окончил писать письмо, обернулся, увидел: Янка спит. Он усмехнулся, подсел рядом и погладил Янку по волосам. Нет, не девчачий характер, слишком смелый, подумал он, тихо поднялся и вышел.