– Ну, предложи что-нибудь интересное.

– Протри глаза, Пит, тебя ждут великие дела, а ты – играть! – Янка насмешливо прищурилась. – In for a penny! – сказала она по-английски. – Великое начинается с малого! – она многозначительно подняла палец. – У меня есть кое-что поинтересней твоих игр.

– Вот как? – заинтересованно дернул бровью обалдевший от ее речи Петр.

– Я думаю, моя идея тебя устроит. – Янка порылась в сумке и вытащила листок бумаги и карандаш. – Будем играть в изобретателей! – она уселась на траву, разложив листок на колене. Петр уселся рядом.

– Итак, сегодня мы с вами, господа, будем изобретать безлошадную карету! – торжественно сказала Янка, будто выступала на симпозиуме. – Возражений нет? – она обвела взглядом всех присутствующих. Петр отрицательно мотнул головой и впился в Янку взглядом, полным уважения. Остальные сосредоточенно сопели. Янка начала от руки рисовать на бумаге чертеж, иногда хмурясь и что-то вспоминая.

– Попрошу внимания! – наконец сказала она. – Гляди! – толкнула Петра. – Это чертеж автомобильного мотора. Работает он на солярке или бензине. Но у тебя ни того, ни другого нет, – начала она рассуждать, подрисовывая и подписывая что-то на чертеже. – Тогда попробуем еще и динамо-машину. – Янка напрягла память и нарисовала схему генератора переменного тока. Петр удивленно слушал и ничего не понимал. Янка это заметила:

– Это все, что нужно для нашего изобретения, – объяснила она. – Безлошадная карета с мотором и динамой, – указала она на чертеж, – будет ездить со скоростью до сорока миль в час. Это зависит от мощности двигателя. Понял?

– У, у, – Петр отрицательно помотал головой.

– Ну и не важно, – утешающе сказала Янка. – От тебя в этом деле потребуется выковать те детали, которые я нарисую. Размеры дам в дюймах.

– А много сих деталей? – спросил, наконец, Петр. Его ватага молча окружила их плотным кольцом.

– Сейчас нарисую, только бумаги больше нет, – сказала Янка. Петр приказал принести еще бумаги. Янка принялась аккуратно вырисовывать детали, объясняя назначение каждой. Петр напряженно следил за ней, кивал, слушая разъяснения. Кое-где спрашивал подробности. Янка терпеливо объясняла. Потом на другом листке она начала рисовать детали динамо-машины, объясняя действие генератора переменного тока. Петр с вниманием следил за каждым словом, иногда кидая на Янку восхищенный взгляд. Все ребята удивленно молчали. Меньшиков кусал от досады губы и бросал недобрые взгляды на Янку. Ох, как кипела ревность в его душе! Как ему хотелось сказать что-нибудь дельное, чтобы Петр обратил на него внимание. Но в голову ничего не приходило, и он с досадой сознавал свое бессилие.

Петр в это время сосредоточенно глядел на чертеж и начинал кое-что понимать. Идея Янки ему понравилась. Дело было заманчивым, и он решил приступить к нему немедленно: такой уж у него был характер.

– Ну вот. – Янка провела последнюю линию и написала последнюю цифру. – Размеры я дал в дюймах, теперь дело за железом, – она вопросительно посмотрела на Петра. Он задумался.

– Чем писать, – в полголоса велел Петр через некоторое время. Ему принесли перо и бумагу. Он быстро написал по-немецки несколько строк, велел запечатать и послал нарочным Воронина на Кукуй. Яким лихо вскочил на коня и скрылся за легким облачком пыли из-под копыт скакуна. Петр, улыбаясь, поглядел ему вслед.

– Лихо? А, Янка?

– Красиво, – сдержанно согласилась она. Меньшиков, вскипая как чайник, подойдя сзади к Янке, больно задел ее. Янка, молча, стиснув зубы, не глядя, четко и молниеносно саданула его локтем под дых. От внезапного удара Алексашка ухнул и согнулся. Янка шибанула каратистским приемом ему по загривку. Тот как куль, молча скорчившись, упал. Петр недоуменно смотрел на этот немой бой. А Янка спокойно перешагнула через Меньшикова. Тот все еще лежал. Петр присел на корточки возле него, потом поднял гневные глаза на Янку: