Нет, это было нечто страшнее того лихолетья двадцатых годов. Одурманенное общество «совков» в один момент утратило лицо и совесть строителя коммунизма и надело маски негодяев и жадных потребителей. Многочисленные вурдалаки и прохиндеи с кровавой пеной у рта рвали и завоёвывали себе место под мрачным небом капиталистического рая. Даже церковь стала монополией на торговлю табаком и спиртом «Абсолют». Страну социализма накрыл Сатана в виде еврейского капитализма с бандитской идеологией. Все в один час стали бизнесменами-торгашами. Даже учёных людей жизнь заставила приобщаться к рынку, становиться челночниками, чтобы как-то выжить, выучить ребёнка и поставить его на ноги. Тут сам уходишь на задний план, лишь бы не стать бомжом и не сойти с ума. Муж начал продавать свои изобретения. Вначале всё шло хорошо. Собрали небольшой капитал, купили машину, мебель. Всё вмиг стало обретать цену, за всё стали изымать плату, налоги и коммуналка сделались непомерным игом. Бесплатными были кусочек солёного сала и сыра, да и то лишь в мышеловке. Дочь училась в институте, окончила его, поступила в аспирантуру. Минуло пять лет, и потом всё пошло наперекосяк. Мужа кинули на большие деньги, он безвылазно пытался что-то отсудить. Потом ему объяснили: не имея денег, не ходи в суд. Посыпались угрозы расправой. Самый справедливый суд остался в прошлом, в социализме. Сейчас капитализм: прав тот, у кого больше прав или много денег. Нищеброды стране не нужны. Так бесполезно и бесславно закончился бизнес мужа. Он, пережив крах, затаил зло, вернулся в сферу образования, стал простым профессором со скромной преподавательской зарплатой, которую месяцами не платили. Коррупция пронизала все слои общества. Такой стране учёные без надобности, если ей вообще нужен был народ. Ум, честь и совесть остались в Стране Советов, а во главу угла поставлены другие принципы: человек человеку волк. Учёные, крупные специалисты, технари высокого класса, опытные изобретатели в расцвете творческих сил (сорока пяти – пятидесяти лет) опустились на дно, были выброшены на улицу без средств к существованию. Мусорные баки и свалки стали зоной их выживания и обитания. Суициды шагали по стране чуть ли не массово. Бандиты в форме и без правили балом, а ложь была возведена в ранг государственной политики. Все утратили совесть, стали кидалами, в обществе никто никому не доверял, все стали подозревать друг друга в мошенничестве и обмане. Хуже всего стала роль женщины в обществе. Ей была отведена роль древнейшей профессии – панель. От безысходности, не имея средств к проживанию, женщины потеряли всякий стыд. Молодые устремились в мегаполисы и за границу, где, продавая своё тело в рабство, стали обыкновенным товаром, а потерявшие товарный вид бальзаковки становились обыкновенными стервами. Основной принцип: лишь бы выжить, любой ценой выжить! Сила денег стала оцениваться выше человеческого достояния. Такого позора наша Святая Русь не знала за всю свою историю. Никто и никогда не переубедит меня в том, что капитализм несёт людям счастье. С высоты своих прожитых лет могу твёрдо констатировать, что счастливая жизнь у меня была в детстве при социализме, особенно в период Брежнева. При советской власти все были в равных условиях, дружили, помогали словом и делом, доверяли и соучаствовали в бедах, совесть не позволяла обижать ближних, и не было тёмной зависти, человек человеку был товарищ и брат. Эгоизм и хапужничество пресекались обществом. А что ж произошло после перестройки? Всё осталось позади, а впереди надвигались мрак и хаос, в которых я не вижу смысла стать счастливой. Что станет с нашими детьми? Всё наше национальное достояние – в руках кучки прохиндеев, которые нещадно грабят страну, скупают обветшалые заморские замки и всё выкачивают из недр во благо жизни людей за границей. Нищает наша русская земля, стонет. Национальные достояния утекают за рубеж. Провинциальные города приходят в упадок, деревни вымирают, земля из плодородной превращается в целинную залежь, а кладбища зарастают бурьяном и сибирьком. А там наши корни, там лежат те, которые завоевали и сохранили нашу цивилизацию. Русскую цивилизацию. Глобалисты сделали нас манкуртами. Никто не думает о родной стране, о её будущем. Нищенская пенсия, безработица и низкий уровень жизни угнетают всё общество. Войны пока нет, но она уже стучится к нам в дверь. Хаос и постоянный кризис экономики – атрибуты капитализма – будут вечно висеть над людьми. Ужасы катастроф доведены до предела. От страха люди бегут куда глаза глядят, в том числе в палату номер шесть. Вот и я практически бежала от семьи, дома, мужа, чтобы перед исходом земной жизни найти тихое местечко, получить кусочек счастья и покоя. А теперь, Аркадий Петрович, у меня к тебе как мужчине возник вопрос. Что мы сотворили такого греховного перед Богом, что такими стали? Раньше ради женщин горы сворачивали, подвиги совершали (начиная с «Аленького цветочка»), войны начинали из-за любви к женщинам, дуэли, а сейчас? Любовь померкла, извивается, как змея, при последнем вздохе. Эмансипация виновата или строй? Мужчины измельчали телом и душой, похерили благородство и честь или кожу поменяли. Бросили нас в топку униженных и оскорблённых. Кто ж нас защитит? Куда подевалась романтика человеческих отношений, романтика чувств, ухаживаний за объектом любви? Выйдите в чистое поле, прислушайтесь. Двадцать первый век за окном, а над просторами нашей великой Родины стон хуже некрасовского несётся, догоняя плач Ярославны, который души выворачивает наизнанку. Господа, вы не сдурели? Женщин ни во что не цените, перевели их в товарно-денежные эквиваленты, торгуете человеческим телами и отношениями. Короткий путь к разврату: гражданский брак или сразу в постель? Доколе? А вот Советский Союз был очень ответственным государством по отношению к своим гражданам. Вот такие, как я, дожили до того, что одиночество стало для нас даром божьим. Что скрывается в этом слове? Это, скорее всего, момент радости за то, что нет ни перед кем обязательств. Это какое-то тонкое, щемящее иной раз, разрывающее и опустошающее чувство. Одним забвением и упокоением которого остаётся только то, что у него есть действительно важный плюс: никого оно не предаёт.