– Ты пришла не одна? – повернула голову в сторону ближайших кустов Баль, где снова послышалась какая-то возня. – Яга, ты в кои-то веки привела к нам мужчину?

– Да, так получилось. Извини, что без приглашения.

Владычица к чему-то прислушалась и неожиданно хмыкнула.

– Такой сильный, смелый… но глупый, как и все самцы. Ты привела его к нам в качестве дара?

– Нет. Это мой гость. Он здесь случайно оказался.

– Хорошо, – после мимолетного колебания согласилась она, отступая обратно на глубину. – Мы своих не трогаем. Но в следующий раз пусть твой гость соблюдает осторожность.

Вода вокруг нее снова забурлила, поднялась, и через мгновение озерная владычица скрылась из виду. Тогда как я сердито сдвинула брови и, торопливо обувшись, отправилась искать своего легкомысленного змея.

Он нашелся неподалеку, буквально за кустами, рядом с наполовину торчащим из озера бревном. Берег там обрывался очень круто, сделай буквально шаг от кромки воды, и все, ухнешь в омут с головой. Однако Горынычу повезло – под ним все-таки обнаружилось дно. Поэтому сейчас он сидел по шею в воде, расслабленно прислонившись спиной к мокрой деревяшке, обалдело хлопал ресницами и даже не пытался возражать, пока к нему настойчиво липли три абсолютно голых девицы, которые его только что не облизывали.

При этом повязку он где-то потерял. Бесстыдниц обнимал сразу обеими руками, нимало не смущаясь наличием лубков. Ничуть не сопротивлялся тройному напору, ни разу не пытался проявить инициативу, а лишь пьяно глазел на аппетитные формы прелестниц и охотно позволял девицам елозить по себе ладонями, обнаженной грудью, губами и вообще всем, чем только можно. Ну разве что глаза время от времени закатывал и томно вздыхал.

– А ну брысь! – рявкнула я при виде этакого бесстыдства. – Пошли прочь, мокрицы приставучие!

Девицы ойкнули, фыркнули, прыснули в разные стороны, а Горыныч запрокинул голову и укором посмотрел на меня снизу вверх.

– Яга, ну ты чего? Они же такие красивые, ласковые… Ну разве что холодные немного.

– Красивые, говоришь? – промурлыкала я, подойдя почти вплотную и заглянув в его помутневшие глаза. – А ты на отражение-то их взгляни хорошенько.

Он послушно перевел взгляд чуть дальше, на кусты, рядом с которыми торчали три призывно улыбающиеся ему девичьи головки: белая, черная и рыженькая. Девицы в ответ вроде как засмущались, очи темные вниз скромно поопускали, а вот полные груди, наоборот, выставили напоказ. Да еще специально то уходили под воду, то снова показывались змею во всей красе, нагоняя волну, а заодно дразня и распаляя тот самый пожар, перед которым редкий мужчина сможет устоять.

Горыныч тоже замер, разинув рот, словно в первый раз их увидел. Едва слюной не закапал. Но тут же словил тяжелый подзатыльник и клюнул носом воду.

– Яга-а… Буль! За что?!

А потом наконец-то увидел дрожащее в воде отражение, где вместо изящных девичьих головок проступили три жуткие рожи с мутными бельмами глаз, рыбьими гребнями на хребтах и акульими зубами во всю пасть, и с перепугу чуть снова не утоп.

– А-А-А… Буль-буль-буль!

Я схватила дракона за волосы и выдернула обратно, чтобы не задохся.

– Ну как впечатление? Все еще считаешь их красавицами?

– Мать моя дракона…

Горыныч, отплевавшись, опрометью вылетел из воды и дрожащими руками подтянул спадающие штаны. А девицы, разочарованно вздохнув, дружно нырнули и мгновенно исчезли в темных водах Черного озера.

– Жуть какая! Почему ты не предупредила, что тут такие страхолюдины водятся?!

– Я тебе сказала не приближаться к воде.

– Да я и не приближался!

– Неужели? А откуда, по-твоему, я тебя сейчас достала?!