«Два зельевара – гремучая смесь», я поняла смысл этой фразы слишком поздно. Слишком поздно поняла, что это было предупреждением. Как всегда, тетка оказалась права, но скоро я уеду, и не на правах проигравшей, нет. Можно и дальше продолжать игру с Вейденом, но у меня на жизнь другие планы. Все изменится.

– Это его рук дело?

– Что, простите? – я обернулась, напрочь забыв о присутствии постороннего.

– Лавочник, – клиентка глазами указала на дверь, – из дома напротив.

Багровая ярость заполняла ее с ног до головы и искрила в районе сердца жаждой справедливости. Видимо, мой внутренний компас на нее «настроился», и теперь эмоции считывались визуально. Так бывало и раньше. А началось все, естественно, с Вейдена. Не удивлюсь, если эта крыса чем—то меня опоила и прокляла. Когда он находился рядом, чувствительность усиливалась в два раза, и я задыхалась от его темной ненависти. Откуда она? Неужели простая конкуренция способна настолько очернить душу? Ответа я не знала.

– Ничего страшного, – я захлопнула дверцы, – просто полки прогнили. Приходите за зельем завтра, после обеда. Вам какую степень воздействия?

– Самую мощную, – гостья на мое объяснение не купилась, но багровый туман вокруг нее начал рассеиваться, теперь она думала о другом, – и чтобы на вкус было… поприятней. И флакон… пусть будет подарочный, но не слишком яркий.

– Для мужчины?

Клиентка радостно закивала.

– А этим вечером не получится? Дело в том, что праздник сегодня…

Проще всего отказать, но тогда она пойдет к Крысе. Ингредиенты почти не пострадали – справлюсь.

– Если позволите, я примусь за работу.

Лиронна приложила ладонь к значку – так среди мастеров укрощения выражают извинение или признательность, откланялась и ушла.

Теперь надо срочно заказать другой замок. Прямо сейчас, а зельем и уборкой займусь позже. И мастера—артефактора тоже лучше сменить. А потом приготовить сладкую, отравляюще—сладкую месть для Вейдена.

Почти неуловимый шорох заставил напрячься.

– Куда—то спешишь, Мышь? – над ухом раздался голос, который при других обстоятельствах мог бы показаться приятным, грубая рука накрыла мой рот. Мне не требовалось оборачиваться, чтобы узнать злоумышленника – к горлу тошнотой подкатила привычная – чужая – ненависть. Но не убьет же он меня, в самом деле. За подобное в Ириссе и на галеры можно попасть. Дыши спокойно, Дана, и не поддавайся на провокации.

– Лирон Вейден, Вы нарушаете приличия!

Так я хотела сказать, но вместо обличительной речи получилось бессвязное бормотание. Исхитрившись, укусила ненавистную руку (очень надеюсь, что она была чистой) и повторила, чеканя каждый слог, – и как Вы посмели вломиться в мой дом, посягнуть на мое имущество! Я обращусь в городской надзор…

Меня отпустили так внезапно, что я пошатнулась.

– Дверь была открыта, я вошел, – зельевар смотрел зло и холодно, сложив руки на груди, – ничего не докажете. И о каких приличиях может идти речь, если не далее как вчера Вы уничтожили редчайший экземпляр в моей теплице!

Ого, так тот куцый кустик был редчайшим? Не иначе как боги мою руку направили!

– Вам придется работать на меня по меньшей мере год, чтобы окупить мои потери, лиронна Данаши Кортера, – он нарочно выделил имя и фамилию – вернее, те, что значились в лицензии, – как при составлении трудового договора, и я сглотнула. Работать на Крысу? Ну нет, это он у меня побегает!

– Не докажете, лирон Вейден, – я скопировала его позу, – и ноги моей не было в Вашем саду! А ко мне скоро придут заказчики, и Вас поймают на нарушении границ частной собственности! Требую, чтобы Вы немедленно покинули мой дом!