Вскочив на ноги, я убежала в свою комнату, чтобы выплакаться в одиночестве. Сейчас самое время дать волю слезам, не показывая никому свою слабость. Я рыдала в подушку, словно её слова были ножом, вонзившимся в спину. Кирилл поступил так же подло. Притворился влюблённым, вскружил мне голову и решил, что я буду с ним. Моей злости не было предела. Аврора ведь предупреждала меня, говорила, что не стоит связываться с ним, что он бабник.

В ярости я начала швырять подушки. Сначала я пыталась попасть ими во что-нибудь, чтобы разбить, но в итоге они просто падали на пол. Я плакала тихо, но потом начала кричать, выплескивая всю свою боль и ярость.

ВОЗВРАЩАЯСЬ В НАСТОЯЩЕЕ.

Очнувшись от своих раздумий, я поняла, что пора поговорить с ним. Даже не знаю, как его назвать. Парень? Язык не повернётся. Он слишком долго обманывал меня, притворялся и клялся в любви. Я была для него игрушкой, любовницей для развлечения. Любил ли он вообще? Этого я не знаю. Нужно выяснить всё как есть. Собравшись с духом, я посмотрела ему в глаза и начала:

– Ответь мне, пожалуйста, кто я для тебя?

Если честно я постаралась говорить уверенно, чтобы он услышал и задумался над моим вопросом. В моем голосе звучало недовольство. Да и как иначе, когда любимый человек так поступает? Или можно ли его так называть? Он смотрел на меня, и улыбка на его лице сменилась недовольным выражением. Ему показалось, что я знаю его тайну. Да, я знаю, мальчик, ты обманывал меня, чтобы заполучить. И я знаю твою историю с Эвелиной. Но что ты скажешь сейчас? Конечно, нет, Ассоль, ты не любовница, а девушка, будущая жена, на которой я женюсь. Мать моих детей. И я тебя очень-очень сильно люблю. Слишком много слов и мало действий. Это я знаю точно.

– Почему ты вдруг решила спросить меня об этом именно сейчас? – прозвучал его ровный, словно отшлифованный голос. И всё? Больше ни слова?

– Ты и… – я запнулась, имя Эвелины застряло комом в горле. Выдохнув, продолжила: – Вы почти три года вместе. Свадьба на носу. А может, она уже носит под сердцем твоего ребёнка, Кирилл? – голос дрогнул, несмотря на старательно вложенную иронию. – Ты разыгрывал спектакль. Жил на два фронта. Я – лишь второстепенный персонаж в твоей пьесе, тень за твоей спиной, к которой ты крадёшься украдкой, пока она – твоя главная мечта. Зачем ты так поступаешь со мной? Мог просто остаться с ней. Разве я не права? Такое не прощают, Кирилл. Никогда.

– Что? Что за бред ты несёшь? – задал он мне вопрос в ответ. – Я люблю только тебя. Эвелина – это досадная ошибка, случайность в моей жизни, – горячо убеждал Кирилл, пытаясь достучаться до меня.

– Ошибка?

– Да, моя ошибка. Откуда ты это узнала?

– Нет, Кирилл, это не ошибка. Ты просто пытаешься удержать меня, заставить поверить в эту ложь. Как же это жалко, – и очень сильно рассмеялась я.

Как я и предвидела, Кирилл выбрал именно этот путь. Почему он не может быть честным? К чему этот фарс, эта ложь? Неужели так сложно открыть правду? Мы бы расстались достойно, без этой горечи.

– Эвелина наплела тебе что-то? Ассоль, я и Эвелина… – начал он, но я прервала его, захлебываясь от ярости.

– Я НЕ ВЕРЮ НИ ЕДИНОМУ ТВОЕМУ СЛОВУ! – выкрикнула я, отворачиваясь к окну, чтобы скрыть разъедающую боль.

Всё это отвратительно. Почему нельзя просто сказать, как есть? Зачем эти жалкие оправдания, попытки выставить меня идиоткой, готовой поверить в нелепую ложь? Он ведёт себя так, словно пытается убедить меня в своей любви. Но я не чувствую ничего, кроме пустоты. Когда он в последний раз говорил мне, что любит? И даже если говорил… Где были действия, подтверждающие его слова?