– Вполне возможно, – признала Ванесса.

Но кто же из присутствующих мог быть способен на то, что она видела сегодня? Один из них вдруг привлек ее внимание – тощий подросток с бритой головой и татуировкой в виде черной паутины на правой щеке. Сидел он рядом с мужчиной постарше, похожим на Северуса Снегга[5], с черными волосами до плеч, и пожилой парой, в которой она узнала чету Уитли, некогда работавшую на ферме бабочек, где они и познакомились. Вглядевшись в лицо двойника Снегга, Ванесса поняла, кто это: Рикки Эбботт, бывший помощник ее отца на ферме. Его всегда особо интересовали пауки, и, похоже, он передал эту страсть молодому человеку, сидевшему рядом с ним. Своему сыну?

Хелен стиснула руку Ванессы.

– Честно говоря, для меня такое облегчение, что ты наконец здесь! Я так обрадовалась, когда Пол сказал мне, что ты отложила вылет хотя бы на пару дней… Ему явно придется туго. Пожалуй, даже чересчур. Мне нужен кто-то, кто будет за ним присматривать.

– Пол способен и сам со всем справиться.

Хелен посмотрела Ванессе в глаза.

– Думаешь?

Обе примолкли, когда Шэрон принесла заказанные напитки.

– С Полом ведь все в порядке? – спросила у Хелен Ванесса, когда та ушла, почувствовав что-то у нее в голосе.

– Просто это достаточно серьезный стресс, вот и все.

Хелен сделала большой глоток пива, избегая взгляда Ванессы. Та поняла, что подруга что-то скрывает. Но что? Не исключено, что стрессовая нагрузка на Пола уже достигла критической отметки. Ванесса повидала немало полицейских, угнетенных своей работой. Даже знала двоих, которые по этой причине покончили с собой. Конечно, свое тяжкое бремя приходится нести представителям и многих других профессий – медикам, преподавателям, – но Ванессе казалось, что, по общему мнению, самые широкие плечи как раз у полицейских. В конце концов, это часть их работы – быть сильными, справляться с самыми суровыми жизненными обстоятельствами. Было легко забыть, что полицейские – люди тоже уязвимые, способные сломаться, как и любой другой человек. И они даже не могут объявить забастовку, как представители многих прочих профессий. Да уж, тут им не позавидуешь…

Отпив глоток рома с колой, она сделала себе мысленную пометку поговорить с Полом перед отъездом – поговорить как следует.

– А с кем остались близняшки? – поинтересовалась она у Хелен.

– С мамой Пола. Она просто наша палочка-выручалочка.

Ванесса не могла с этим не согласиться. До знакомства с отчимом Пола та воспитывала Пола и трех его братьев в одиночку. С деньгами у нее тогда было туговато, и жизнь в маленькой двухкомнатной квартирке в одном из домов ленточной застройки была далеко не идеальной. Но мать Пола вроде никогда не теряла присутствия духа.

– Как у них дела? – спросила Ванесса.

– Просто не могу поверить, что в прошлом сентябре они уже пошли в школу.

– О, могу себе представить, каково там приходится учителям!

Обе рассмеялись.

– Нет, серьезно, – сказала Хелен, – они просто прелесть. Дьявольская прелесть. Кстати, не хочешь заглянуть к нам завтра на ужин? Ты сможешь увидеть их в действии. Хотя тебе придется прихватить с собой каску и бронежилет.

– Насчет бронежилета не знаю, но подходящая экипировка у меня точно имеется. Надо подумать.

– Знаешь, Пол был просто пришиблен, когда узнал, что ты согласилась на переезд в Штаты.

– Знаю – он сам мне сказал.

– Да, сыграть на чувстве вины – это он умеет… Но мы будем скучать по тебе, – сказала Хелен, сжимая руку Ванессы. – Мне всегда нравились наши ежегодные вылазки в Лондон.

– Тогда тебе просто необходимо как-нибудь приехать в Нью-Йорк!

– Восьмичасовой перелет с близняшками? Шутишь?