Слева направо: Алексей Яблоков, Александр Никитин и Владимир Сойфер

Потом были и другие шпионы. Был Джошуа Хандлер, Владимир Сойфер, Ольга Цепилова, Игорь Сутягин, Александр Никитин.

Я знал Джошуа Хандлера по Гринпису. Джош был функционером Гринписа в США и работал по проекту против атомного оружия. А потом, как часто бывает в Гринписе, поступил в Принстон, стал работать над диссертацией, посвященной атомному оружию в России. Он приехал в Россию официально по обмену с Принстоном и работал в Институте США и Канады. У него там был рабочий стол, который стоял в одной комнате с рабочим столом Игоря Сутягина. Сутягин был аналитиком и работал по ядерным проблемам НАТО.

Джош был очень заводной мужик. У него всегда была какая-то интересная горячая информация. В частности, он привез с собой рассекреченные в США снимки российских военных объектов из космоса. На этих съемках можно было увидеть все: атомные подводные лодки, ракеты, их перемещение. Эти данные были в открытом доступе в США, и он мне показывал, что на снимках видно даже колючую проволоку, которая ограждает российскую шахту с ракетой. У США были все данные космической съемки российских военных объектов, а у России этих съемок не было. Во времена холодной войны СССР снимал не себя, а американцев.

Джош с удовольствием об этом рассказывал и показывал эти картинки. На его докладах были какие-то чины из 12-го главного управления Минобороны, которое занимается атомным оружием. И они хотели получить все данные, которые были у Джоша в компьютере. Они придумали следующий ход. Они «лепят» уголовное дело против Сутягина и в рамках этого дела устраивают обыск у Джошуа, изымают компьютер и забирают у него все данные. И это получилось. Однажды утром Джош пришел к нам на Ленинский, 33, дрожит: «Посоветуйте, что делать. У меня был обыск».

Скорее всего, те же данные можно было получить и официальным путем. Но ведь надо подавать официальную заявку и, возможно, даже деньги заплатить за это. А так кагэбэшники за одну операцию и нужную информацию получили и звезды на погоны за разоблачение американского шпиона Игоря Сутягина, который, конечно, никаким шпионом никогда не был.

Я тогда позвонил жене Сутягина и говорю: «Давайте мы вмешаемся и начнем об этом деле кричать. Ведь ясно уже, что Сутягина взяли для того, чтобы получить документы у Джоша». Жена плакала, просила не вмешиваться, потому что Игоря якобы обещали отпустить. В результате Игорь Сутягин отсидел десять лет на пустом месте. И это урок. Потому что единственное спасение от такой наглости, которая будет наверняка продолжаться, – быстрый публичный крик. Ничего другого.

Крик спасает. Криком спасли, например, Сойфера. Владимир Николаевич Сойфер – заведующий лабораторией радиологии в Институте океанологии. Он очень крупный специалист в области малых доз радиации. С помощью «Зеленого креста» он опубликовал статью по радиационному загрязнению, которое произошло от взрыва атомной подводной лодки в бухте Чажма. Это была официально опубликованная научная статья. Его обвинили в том, что он опубликовал секретные данные, произвели обыск в лаборатории, изъяли содержимое сейфа и загранпаспорт. Дело было в пятницу, а в понедельник его ждали на допрос. Когда я узнал об этом, я позвонил Сойферу и говорю: «Немедленно бросай все и вылетай сюда. Немедленно. Какой понедельник? Сегодня пятница, вот сегодня и вылетай». И дальше мы организовали пресс-конференцию. Помог Е. Велихов. И мы рассказали там, что нет никакой секретности, все карты давно опубликованы. Потом перед Сойфером извинились, пытались вместо уголовного дела завести на него административное. Он подал на своих обвинителей в суд и выиграл его. Но главное – мы его спасли, потому что без огласки его бы посадили в два счета.