Следующий год после развода дался мне тяжело.

Затяжная депрессия, рухнувшие мечты о ребенке, которого никогда и не было, потому что моя задержка оказалась банальным сбоем в работе организме.

Я перекраивала свою жизнь, училась жизнь и дышать заново, пообещав себе, что больше никогда не стану легкой добычей.

Я снова начала рисовать, даже закончила курсы по дизайну интерьеров, поступила на экономический, выбрав заочную форму обучения, и параллельно с учебой попросила отца устроить меня в один из офисов нашей компании на работу.

Никаких привилегий, снисхождений и бонусов.

Я была обычным сотрудником из разряда «принеси-подай», стараясь отовсюду почерпнуть новые знания.

Мне было трудно.

Всю жизнь я была нежной девочкой, цветком, который растили в тепличных условиях, а затем резко высадили в открытый грунт.

По вечерам я валилась с ног от усталости, плакала по ночам в подушку, но утром неизменно вставала и начинала все сначала. Университет, работа, дом.

Иногда в этот график вклинивались мастер классы у популярных художников, дизайнеров, пару раз я даже попала к именитым портретистам.

У меня появились новые знакомые, с которыми было интересно пообщаться, выпить кофе, даже сходить в кино. Но я свято соблюдала одно правило, которое сама же для себя установила.

Никаких свиданий, никаких мужчин.

Саша отпустил меня, когда я заявила о желании развестись. Он даже не пытался врать, уговаривать, стараться вернуть меня. Он целиком и полностью переложил ответственность за наш развод на восемнадцатилетнюю девчонку. И за это я еще больше ненавидела его. Ненавидела, но все равно попросила отца не трогать Александра Привалова и его семью.
Я никогда не была мстительным человеком, и не собиралась такой становиться.

Я просто хотела быть счастливой.

Я прошла неплохую школу, прежде чем оказалась в кресле руководителя питерского филиала.

Отец сначала воспринят мою идею скептически, но все же дал мне шанс попробовать. Так в строительной империи появилась маленькая дизайнерская провинция под моим чутким руководством.

И если у меня получится реализовать все, что я задумала в Питере, то отец позволит мне открыть такой же отдел в Москве, а затем и во всех филиалах нашей компании, разбросанных по стране, а возможно и немного дальше.

И от контракта с бельгийцами зависело удастся ли мне реализовать собственные амбициозные планы.

- Что-то случилось? – Марина едва заметно кивнула.

- Да, я только что узнала, но в тендере участвует еще одна компания, и их ценник значительно ниже нашего…

- Не может быть, - я резко поднялась на ноги, - мы и так минимизировали прибыль, опустить цену – это чистой воды самоубийство.

Марина ничего не ответила, да я и не ждала от нее этого, и так все прекрасно понимала.
Ведь я потратила не одну ночь, чтобы просчитать все риски, расходы и в конце концов выдать цену, которая устроила бы обе стороны.

Некоторые акулы большого бизнеса могут со мной не согласиться, утверждая, что прибыль в подобных ситуациях должна быть оправдана теми рисками, которые мы на себя брали. Я же придерживалась другой точки зрения.

С помощью бельгийцев я планировала расширить наши горизонты, распахнув окно в Европу.

Главное все сделать качественно и в срок, чтобы репутация компании взяла правильный курс. А ценовую политику можно будет скорректировать. Плавно и очень аккуратно, но у меня уже был разработан план на несколько лет вперёд, и теперь все в одночасье могло рухнуть из-за того, что какому-то сумасшедшему надоел его бизнес, и он решил его уничтожить.

Я узнала об этом проекте случайно.

Бельгийцы решили открыть в крупных городах России сеть отелей премиум класса, и начать они решили с Питера.