Только когда я застегиваю блузку, я задаюсь вопросом, кому она принадлежит. Почему у него в шкафу женская одежда? Он часто так делает, или у него есть девушка... или жена?

Кем бы она ни была у нее такой же размер как у меня.

10. Глава 10

— Пойдем.

Поставив свой бокал, он осторожно берет меня за руку и выводит из комнаты, останавливаясь, чтобы запереть дверь за нами на замок. Я не уверена, почему он чувствует необходимость сделать это, ведь это его дом, но я не настолько любопытна, чтобы спрашивать.

Я не могу не восхищаться домом Алихана, пока мы продолжаем наш путь в сторону кухни. Дом большой, и в нем есть элегантность, которую я никогда раньше не видела. Такое я нигде не видела – картинки такого в полной мере не передадут.

Кухня огромная. Вдоль стен стоят шкафы из темного дерева. Холодильник - самый большой из всех, что я когда-либо видела, а зона столовой настолько велика, что легко можно накормить целую роту солдат. Окна от пола до потолка занимают всю дальнюю стену, позволяя свету проникать в комнату. Пол выложен белым мрамором, и я предполагаю, что этот дом стоит больше, чем я могу себе представить.

Я сажусь за стол, не отрывая глаз от представившегося мне вида. Жаль, что у кого-то вроде него есть такой дом. Даже если сейчас он не причиняет мне никакого вреда и не требует всяких извращений то, я знаю, что рано или поздно это произойдет.

Через несколько минут передо мной стоят макароны с каким-то красным соусом, стейк и грибы все как он и обещал.

— Ешь, это потрясающе. Все приготовлено по рецептам моей матери, — он улыбается, но улыбка не читается в его глазах.

Я могу сказать, что под видимым спокойствием что-то бурлит. Внутри ураган, способный унести с собой всех и вся.

Я бы никогда не признала этого, но он был прав. Теперь, когда я чувствую запах этой еды, я чувствую голод, несмотря на ужас перед неизвестностью.

Взяв вилку, я запихиваю в рот большой кусок. Это очень вкусно. От удовольствия, совершенно случайно, я издаю что-то похожее на стон. Когда я открываю глаза, чтобы откусить еще кусочек, мой взгляд сталкивается со взглядом Алихана. Его глаза широко открыты, а взгляд заинтересованный, мне кажется, что он готов перепрыгнуть через стол и набросится меня.

— Это очень вкусно, — хвалю я еду.

Он кивает мне, не обращая внимания на взгляд, который только что бросил на меня. Во мне поселяется холод. Я не хочу, чтобы он так смотрел на меня, но, с другой стороны, в какой-то степени хочу. Мне кажется, что без него, без этого взгляда, мне чего-то не хватает.

Я доедаю свою еду и встаю, готовясь помыть тарелку и столовые приборы, чтобы их можно было убрать.

— Остановись, — приказывает он.

Я поворачиваюсь к нему, ощущая, как мое лицо краснеет. Я чувствую себя ребенком, который сделал что-то не так.

— Об этом позаботится прислуга.

Я удивленно смотрю на него, не уверенная, что собираюсь его послушаться. Я не из тех, кто позволяет другим убирать за собой.

— Ты уже подумываешь о том, чтобы ослушаться меня?

Я же еще не сделала ничего плохого, не понимаю, как уборка за собой может быть неповиновением?

— Нет... — немного лукавлю я.

Не хочу говорить ему, что не собираюсь его слушать, особенно из-за такой мелочи, как мытье посуды.

Мама так воспитала меня, убирать за собой у меня в привычке.

— Ты лжешь, — замечает он, делая агрессивный шаг в мою сторону. Его глаза сужаются, когда он проводит рукой по моей спине, добираясь до шеи.

Его пальцы впиваются в мою кожу, принося боль.

— Никогда не лги мне.

На его лице нет никаких эмоций, а голос холодный и твердый. Страх пробирается по моему позвоночнику и проникает глубоко в мозг. Сейчас мне совершенно очевидно, что даже самые незначительные вещи могут привести к нехорошим последствиям.