Наверное, было глупо относиться так серьёзно к своему сну. И вообще, моей тётей могла оказаться не та, что мне приснилась. Вот только одежда и ощущения из сна мне говорили об обратном. И к встрече с этой женщиной наяву я была совершенно не готова. Но я всё-таки пыталась хотя бы как-то успокоиться и перестать паниковать.

Не знаю, как долго я просидела, но тут в палату вернулся Денис Сергеевич.

Я даже не заметила, как он вышел перед этим, слишком была погружена в свои мысли.

– Ваша тётя уже здесь, – похоже, сомнений в том, что это именно моя родственница, у врача уже не осталось. – Я, конечно же, предупредил её о вашей потери памяти, – он говорил спокойно и его уверенность всё-таки передалось мне. – Вы нормально себя чувствуете? – с беспокойством уточнил Денис Сергеевич, заглядывая мне в лицо.

– Нормально, – ответила я, понимая, что выгляжу сейчас так, будто бы меня ударили, чем-то тяжёлым по голове.

Он ещё на мгновение задержался и тут же вышел. Не успела я осознать, что осталась одна, как Денис Сергеевич вернулся, но вернулся он не один.

Сразу за ним следом вошла та самая женщина. Да, я уверена, это она мне снилась. Она была моей тётей, и не понятно, по какой причине я так её боялась.

Женщина быстро вышла из-за спины Дениса Сергеевича, направилась ко мне, но, встретившись с моим взглядом, остановилась и, буквально на мгновение, в её глазах мелькнуло… подозрение? Да, на страх это не очень было похоже.

– О, Лиза, я наконец тебя нашла! – дрожащим, даже слишком, как по мне, голосом проговорила она. – Детка, неужели ты и правда ничего не помнишь? – спросила она, но, кажется, не с досадой, как должно бы, а с надеждой. Будто бы тёте надо было убедиться в том, что этой действительно так.

– К сожалению, нет, – стараясь изобразить непонимание и печаль, вздохнула я.

И она тоже вздохнула. Может быть, я себе придумываю, но сделала она это с облегчением.

– Ничего страшного, девочка моя, я уверена, когда мы будем дома, память к тебе вернётся, – с улыбкой сказала женщина. Моя тётя, да. Елена Алексеевна. Наверное, у меня было к ней предвзятое отношение, но улыбка её показалась мне фальшивой. Никакой уверенностью там даже не пахло. Радостью, кстати, тоже.

– Да, конечно, – я старалась изобразить хотя бы неловкость, потому что понимала, что выгляжу едва ли не враждебно.

– Я тебе тут фрукты принесла, сок, витамины весной необходимы, тем более тебе, – продолжала распыляться заботой она. – Ты выглядишь такой усталой, у тебя ничего не болит? – участливо поинтересовалась тётя.

– Если не считать памяти, то я чувствую себя прекрасно, – я изо всех сил изображала бодрость.

– Я бы осталась здесь с тобой, но Денис Сергеевич сказал, что должны придти из полиции, чтобы опросить меня по поводу случившегося, раз ты сама ничего не помнишь. И документы твои нужны, а я забыла из в спешке. Но я надеюсь, что завтра смогу забрать тебя домой, – сказала она, продолжая улыбаться.

И тут я поняла, что до завтра у меня есть время, сегодня меня никто с ней не отправит.

После этого получилась неловкая пауза. Мы обе пытались не смотреть друг другу в глаза и молчание затянулось.

– Ты, наверное, устала, – тётя натянула улыбку. – Не буду тебя больше утомлять, дорогая.

Я кивнула, скрывая радость, когда поняла, что она уходит.

– Завтра увидимся, – сказала моя родственница и вышла из палаты. Следом за ней вышел и Денис Сергеевич, который был молчаливым свидетелем нашего с общения.

Я так и не догадалась попрощаться с тётей, потому что какое-то оцепенение овладело мною. Я так и просидела неизвестно сколько времени на кровати. Хотела обдумать всё, что произошло со вчерашнего дня, но мысли в голове никак не желали перестать скакать. В итоге они слиплись в один комок непониания, разлепить которуй у меня никак не получалось. Так и смотрела в одну точку, думая одновременно обо всём и не о чём.