Ну, Уральская, у тебя совсем крыша в отъезде. Тогда ж война была!

Война? Да, война – явление странное, неоправдаемое и человеку категорически несвойственное. Короче, сплошная мистика!

А что она за черт, эта мистика?

В годы учебы нам Профессор объяснял, мистика – существование невозможного. То есть, этого никак не должно быть, а оно, блин, присутствует. Простенький пример: вот вы, девушка, поссорились с любимым и целый день не разговариваете. Как так? Не может быть! Ведь вы с ним все равно общаетесь, беседуете с ним, а тут раз – и молчок. Как ни крути, а состояние совершенно неестественное, стрессовое, мистическое. Все выбивающее из привычной колеи ненатурально и угнетающе. Любое расставание – мистика. Что на перроне, что на кладбище. Недаром аэропорты и вокзалы ближе к небесам, нежели к земле. Дороги уводят в даль, а даль – за горизонтом, которого не существует, хотя и видно.

Человек не в состоянии убить себе подобного. Сама видела. Люди, никогда не певшие, не рисующие, под гипнозом вдруг выдавали рулады не хуже Паваротти, или писали картины, теребя покойника Репина. Однако, когда им давали в руки нож (деревянный или резиновый) и велели кого-нибудь убить, начинались судороги, истерики, вплоть до обмороков. Потому самое мистическое явление на свете – это война.

Самыми тупыми героями человечества мне всегда казались полководцы. От Александра Македонского до Георгия Жукова. У них у всех и личная жизнь какая-то броненосная (от млекопитающего отряда неполнозубых – «броненосец»), динозаврья, и сами они похожи на памятники самим себе. То на конях, то с саблями, как будто спят вместе с ними. Стоит подумать о них, сразу кипит мой разум возмущенный, наверно, как у будущей матери-перематери. Ишь, че надумали, подавай им пушечное мясо! А они в ответ: мол, нет, вы что, просто те на нас в форме и с оружием, вот и мы тоже в форме и с оружием. А так – никаких убийств! Это издержки патриотизма, защиты Родины и отпора агрессии. А сами мы тихие, как агнцы, а шумим вынужденно, потому что пушки громкие… Дьявол с вашими пушками! Дети тут при чем?

Ох и выволокли же меня по всем партийным линиям. Сколько у нас партий, столько раз и выволокли. В эфир не пустили, так я на всяких собраниях и сборищах выступала от себя лично. И в той школе с пионерской дружиной имени Лени Голикова тоже. Может, потому и с работы не вытурили: письмо оттуда пришло, дескать, извините, мы тут посовещались и пришли к выводу, ваша корреспондентка права. Короче, переименовали дружину…

Но я это все к чему? Оказывается меценаты, спонсоры и прочие доброхоты есть не только у мастеров искусств, сумасшедших изобретателей и запущенных библиотек – школы тоже кормятся за счет состоятельных людей. Они или бывшие выпускники, или депутаты, в чьих округах расположены данные учебные заведения. Эта школа, бывшая Голикова, тоже имела покровителя.

Я вначале не обратила на него внимания. Что удивительно. Со своим журналистским чутьем любой пожар чувствую еще до возгорания. А тут… Может, ангел хранил: дескать, не стоит, не видь, промахнись – и ни печали, ни горя…

Нет, пожалуй, не хранил.

Стою у своего «Таракашки», рассредотачиваюсь после очередной бурной дискуссии, курю. Я тогда, дурочка, курила.

Вдруг слышу:

– А вы азартная спорщица, Аллочка. Вам бы шашку в руки да на коня…

Не торопясь, оборачиваюсь. Мы не из нервных. Визжать «ой, как вы меня напугали!» не спешу. Невысок. Не карлик, повыше меня, само собой (а кто не выше?), но широк в плечах. Про таких говорят: коренаст. Короткая модная прическа, видна рука дорогого мастера. И прикинут недешево. Мой опытный глаз сразу все срисовал: явно «солидол», типа из состоятельных. Но дело не в этом – он улыбался! Этакой улыбкой Пирса Броснана, когда он играл Джеймса Бонда.