Все тревоги, страхи, сомнения – все растворилось в этом моменте. Остались только мы, его прикосновения и этот поцелуй, который казался одновременно началом и завершением чего-то важного.

Мне хотелось, чтобы этот момент длился вечно. Чтобы он никогда не отпускал. Но одновременно я чувствовала, как этот поцелуй обжигает своей искренностью, как он заставляет меня открываться, ломать стены, которые я долго строила. Которые так долго строил мой отец.

Когда мужчина чуть отстранился, мы посмотрели друг другу в глаза, улыбаясь. Его дыхание было горячим, а взгляд – глубоким, проникновенным. Он не сказал ни слова, но его глаза говорили за него. И я знала, что что-то изменилось. В нас. Между нами. Навсегда.

Мое тело трепетало от его близости, каждая клеточка словно взывала к нему. Желание окутывало меня густым, почти осязаемым туманом. Мы были вместе всего однажды, но воспоминание о той ночи жгло меня изнутри. А что, если повторить? Эта мысль крутилась в голове, пока я не сдалась, поддавшись внутреннему порыву.

Я наклонилась и прильнула к его губам, мягко, но жадно, отчего Уолтер замер, явно удивленный моим порывом. Его руки тут же обвили меня, крепко сжимая под бедрами.

Дыхание стало прерывистым, словно воздух вдруг разом покинул комнату. Сердце бешено колотилось, гулкий стук отдавался эхом где-то внутри меня. Я чувствовала его тепло, его силу, и это только разжигало мое желание.

Его губы спустились ниже, к шее, оставляя горячий след. Я инстинктивно откинула голову назад, поддаваясь его власти. Словно все вокруг исчезло. Только он, только я. Мои пальцы вцепились в его плечи.

– Ты осознаешь, что за этой дверью твой отец? А скоро вернётся Адам… – его голос был хриплым, почти шёпотом, проникающим в самые глубины сознания.

На секунду я замерла, чувствуя, как во мне взрывается новая волна адреналина.

– И что? Это делает всё ещё интереснее, – выдохнула я, чувствуя, как мои губы сами собой растягиваются в едва заметной, дерзкой улыбке.

Он прищурился, глядя мне в глаза, будто пытался разгадать мою сущность.

– Адреналин, риск… это заводит тебя? – его голос звучал почти с изумлением.

– С моим отцом? Ты даже не представляешь, как, – я вздохнула, чувствуя, как кожа на моих щеках начинает гореть. – А теперь, Бэтмен, замолчи и поцелуй меня.

Едва успев договорить, я ощутила, как его губы жадно накрывают мои. Он не ждал ни секунды. Одна его рука скользнула между нашими телами, прижимаясь к моему телу так, что я невольно застонала. Его ладонь коснулась моей груди, сильные пальцы сжали её, вызывая мурашки по всему телу.

Я на мгновение остановилась, ощущая, как мой взгляд ловит его, цепляясь за каждую деталь. Сбросив с себя дурацкую детскую пижаму, я почувствовала, как кожа обжигает от смешанного чувства стеснения и желания.

– А мне она нравилась, – тихо усмехнулся он, и этот мягкий смех заставил мои щеки вспыхнуть ещё сильнее.

Когда ткань упала на пол, он пристально посмотрел на меня, словно ждал разрешения, прежде чем склониться ближе. Его губы касались моей кожи, словно изучая её, пока язык не скользнул по соску, оставляя за собой тёплый, влажный след. Затем лёгкий укус – и я не смогла удержать стона. Моё тело само выгнулось к нему, как будто просило ещё.

– Тише, – хмыкнул он, явно довольный эффектом, который произвёл.

Его руки, такие сильные и тёплые, словно специально предназначенные для того, чтобы исследовать меня, скользили по телу, пробуждая всё больше новых ощущений. А затем, в один момент, он резко перевернул меня, уложив спиной на кровать.

Я даже не успела осознать, как мои шорты оказались на полу. Но Уолтер, вместо того чтобы продолжать, замер, изучая меня взглядом. Этот момент, эта секунда молчания, была наэлектризована.