— Уборщица? — меня осенило.

Она недовольно вздохнула.

— Максим часто меня так называет, хотя я здесь и повар, и горничная, и кем только не бываю, и все за одну зарплату. Хотя признаюсь, что платит он хорошо, — она вздохнула, — но порой он такой придирчивый. Есть какие-нибудь пожелания в комнату?

— Да, — я огляделась и остановила взгляд на окне, — занавески.

— А, ты хочешь плотные? Смогу принести тебе их только завтра.

— Ничего страшного, — заверила ее, — за одно утро со мной ничего не случится.

— Если ты про это, то солнце не дотягивается до кровати. Сама утром увидишь. — Она поправила фартук. — Ужин в восемь, просьба не опаздывать, Максим Игоревич это не любит.

— Поняла, — кивнула ей, и женщина удалилась.

Через пару часов я скромно выбралась из своей норки обследовать ближайшие места. Моя комната находилась в самом конце коридора, по сторонам стояло еще три неизвестные мне закрытые двери. По нему я вернулась в просторную прихожую. Здесь нашла открытую дверь в ванную. По размеру она была совсем немного меньше моей нынешней комнаты. То есть те же самые предметы, большая ванная, унитаз и умывальник, свободно стояли по периметру комнаты, дабы хоть как-то заполнить собой ее пустоту.

Из прихожей шел второй выход. Тоже небольшой коридор с парой дверей и арка. Пройдя через нее, я обнаружила гостиную и наконец-то кухню. Точнее, столовую, потому что кухня находилась от нее через еще одну небольшую арку и ютилась на более меньших квадратах. Там вовсю возилась Ксения, что-то напевая себе под нос.

Она собрала что-то на поднос и зашла ко мне в столовую, начиная раскладывать приборы на прозрачном круглом столе.

— А, это ты, — она улыбнулась, завидев меня, — пришла вовремя, молодец. Скоро подойдет хозяин с супругой.

Я пренебрежительно покосилась в сторону коридора, чувствуя, что моя мать от меня окончательно отдалится. С таким-то мужем.

— Давайте я вам помогу. — Я дернулась в сторону кухни, семеня за горничной.

— Ой, детонька, что ты, я сама справлюсь. Уже на автомате это делаю.

— Но все же, — я забрала поднос из ее рук, — должна же я как-то отблагодарить вас за доброту ко мне.

Пока она смущалась, я понесла поднос до стола. Нам нем стояли три тарелки какого-то восхитительно пахнущего супа.

— Что ты делаешь? — Новый отчим резко окликнул меня где-то за спиной.

От неожиданности я поскользнулась на ровном месте. Падая, потянула поднос на себя, и все, что на нем стояло, горячей массой разлилось на одежду.

Я охнула, закусив губу от боли.

Горячий суп стекал за шиворот и по бокам. Футболка вмиг стала мокрой и грязной, с остатками картошки. Пол подо мной тоже стал жирным и скользким.

Обернулась на рык и увидела Максима в проеме коридора.

Он стоял, в белоснежной рубашке, весь отглаженный, и презрительно таращился на меня.

— Вот что бывает, Ксения, когда поручаешь свою работу другим, — холодным тоном произнес тот.

За его спиной возникла моя мать, восхищенно разглядывая супруга. На ней было короткое платье, тоже малоподходящее для домашней одежды. Я в своей футболке выглядела недостаточно пафосно и как-то по-деревенски. А теперь совсем ужасно.

Мать увидела меня и закатила глаза, стыдливо отворачиваясь.

Охая, Ксения помогала мне подняться, обтирая полотенцем.

— Иди в ванную, Злата, — отчим обошел меня и сел на свое место, — сегодня ты не ужинаешь.

— Но я только…

Он остановил мое возмущение одним жестом, сощурив свои мелкие глазки.

— Ты провинилась, поэтому сегодня идешь в свою комнату. — И отвернулся от меня, как от неодушевленного предмета. — Кристина, сядь со мной.

Я резко поднялась на ноги, чтобы высказать все ему в лицо, но Ксения начала быстро уводить меня из зала. Мать гордо прошла мимо меня, усаживаясь рядом с ним и мило воркуя.