— Ааа, наслышан, наслышан о твоём дружке, — вдруг заговорил Олег.

— Ещё раз к ней притронешься и больше ходить не сможешь долгое время, я тебе обещаю.

Дима стоял в расслабленной прозе, но в глазах читалась холодная ярость, что даже мне стало жутковато от его взгляда. Олег поднял руки вверх.

— Ладно, ладно, не кипятись, я всего-то хотел потанцевать с малышкой, — он мне подмигнул и улыбнулся.

— Увидимся, Сашуль, и двинулся от нас, не оборачиваясь.

Дима же потащил меня к выходу.

— Мелкая, как тебя угораздило прийти на эту вечеринку? Он остановился и зло посмотрел на меня, затем, схватив за больную руку, потащил к выходу.

— Куда ты меня тащишь, черт возьми?

Я пыталась выдернуть руку.

— Такие маленькие девочки, как ты, должны уже спать в своих кроватках, — прохрипел он.

Дима дотащил меня до машины и, как тряпичную куклу, кинул на заднее сиденье. Сам же сел за руль и вывернул на трассу.

— Почему ты в последнее время ведёшь себя как животное? Я даже с девчонками не успела попрощаться. Он сидел молча, и только по тому, как наэлектризовался воздух, между нами, я почувствовала, что он очень зол.

— Ты кем себя возомнил? — кричала я. - Я уже взрослая и сама могу за себя постоять.

— Ты хочешь, чтобы этот чмошник залез тебе под юбку, этого ты хочешь? Может мне развернуть машину?

Мы практически никогда не ссорились, и для меня было дико, что он так грубо выразился.

— Разворачивай машину, — крикнула я. — Да я хочу, чтобы он залез мне под юбку! Слышишь меня, — кричала я.

Дима резко начал тормозить. Нас занесло на обочину. Как в замедленной съёмке, я смотрела, как он вышел из машины, в глазах была только холодная решительность. Он резко открыл дверь и за куртку вытащил меня из машины.

— Что ты делаешь, идиот? Мне больно. Он же резко прижал меня к капоту и, грубо намотав мои волосы на руку, оттянул их назад.

— Мне больно, — зашипела я, — пусти меня.

Дима, казалось, не слышал меня. Его губы обрушились на мои. Он сминал мои губы в болезненном поцелуе. Я же сначала растерялась. Мои руки уперлись ему в грудь в попытке оттолкнуть его, но он как скала навис надо мной, и мои попытки были тщетны. Его язык ворвался мне в рот и стал бешено исследовать его. Дрожь прошлась по всему моему телу, и я сдалась. Стала так же грубо отвечать ему. Он посадил меня на капот, и я почувствовала, как его рука медленно легла на мой живот и продвинулась дальше. Он сжал мою грудь, а у меня из груди вырвался стон. Кожа покрылась липким потом, а внизу живота я почувствовала жар.

— Что ты делаешь со мной, мелкая? — выдохнул Дима.

Упёрся своим лбом в мой, в попытке выровнять дыхание. Он судорожно дышал, затем резко отстранился.

— Залазь в машину, мелкая, отвезу тебя домой.

Мы ехали молча всю дорогу. Я пыталась выровнять дыхание, и не думать о том, что сейчас произошло. Диму я всегда воспринимала как старшего брата, сейчас же в моей голове была каша. Я не знала, как вести себя с ним дальше. Хотелось залезть в кровать, укрыться с головой одеялом и забыть этот вечер. Мне срочно нужно было все обдумать. Я смотрела на него. Видела его четкий профиль, и крепко сжатые на руле руки. Было видно, что он еле держал себя в руках.

ГЛАВА 4

Дима

Уже прошёл час с того момента, как я высадил ее у дома. Она так громко хлопнула дверью, что мне, казалось, шум до сих пор стоял у меня в ушах. Малышка определённо злилась. Я не мог заставить себя подняться и выйти из машины. Сидел, облокотившись головой о руль, и обдумывал как же мне дальше с ней себя вести.

Мое притяжение к ней началось, когда ей было тринадцать. Такая стройная, красивая, с большими глазищами и пухлым ртом. Я сходил сума от ее кудряшек на голове. Мечтал, ещё тогда пятнадцатилетним пацаном, как буду их наматывать на кулак, во время секса, а ее пухлые губы будут шептать мое имя. Время шло, а моя привязанность к ней переросла во что-то сродни наваждению. Я уже спокойно не мог смотреть на неё, чтобы не прикоснуться. Не видеть ее была для меня сущая пытка. Я сходил с ума, если они с мамой на выходные уезжали к какой-то тети Наташиной подруге. К восемнадцати годам я понял, что она для меня как наркотик.