За последние пару дней Аннель допустила кучу ошибок. Тонну всевозможных косяков: от поданных неподобающе прохладных напитков до потерянных запонок стоимостью в две её зарплаты. Шеф снял их во время ужина в ресторане, пока она отходила в дамскую комнату. С неё же он не стал стряхивать компенсацию исключительно из-за хорошего расположения духа и скромную, по его мнению, стоимость утерянного аксессуара.

Как ни старалась, но всё же отсутствие опыта в работе на должности персонального ассистента сказывалось, поскольку Аннель оказалась банально не готова к такому уровню загруженности и объёму личных поручений. Читая очередное сообщение на телефоне, через которые шеф раздавал поручения, она мысленно готовилась к приказу доставить ему туалетную бумагу. И не абы какую туалетную бумагу, а расшитую серебряными нитями.

Сдвинув защитный щиток на кодовой панели, Аннель набрала выученную на второй день работы комбинацию цифр и после звукового сигнала, подтверждающего верность введённого кода, открыла входную дверь.

Первым делом Анель направилась на кухню, где поставила готовиться кофе, а затем поднялась на второй этаж и остановилась перед дверью хозяйской спальни. Коротко постучала и спросила:

– Доброе утро, шеф. Вы проснулись?

Никакого ответа не последовало. Пришлось постучать сильнее.

– Шеф, вы там живой? – Она аккуратно приоткрыла дверь, чтобы заглянуть через тонкую щель.

В спальне царил полумрак: плотные шторы практически сводили на нет все попытки рассветного солнца пробиться в комнату. На кровати же ровно по центру неподвижно лежала только одна фигура. И убедив себя, что её действия не могут быть расценены, как вторжение в личную жизнь начальства, Аннель раскрыла шире дверь и громко произнесла:

– Шеф, уже восемь утра. Вам пора вставать.

– Раздвинь шторы, – сонно прохрипел в ответ он и перекатился на бок.

– В десять утра у вас встреча с господином Гиллисом, – она прошла вглубь спальни и послушно раздвинула тёмные бархатные занавески. Скользнула взглядом по распластавшемуся на постели телу в серой шёлковой пижаме и обошла кровать, чтобы попасть через одну из дверей в гардеробную размером с её квартиру.

Пока Аннель выбирала, во что нарядить шефа, – от обилия галстуков, запонок и часов попросту разбегались глаза, – тот поднялся с кровати и на пятнадцать минут скрылся за дверями ванной. Заметно посвежевший после умывания, он встал рядом с ней в наполовину расстёгнутой рубашке с распущенными, слегка влажными волосами.

– Собрала информацию?

– Конечно. Эндрю Дэ Ник Гиллис, тридцать семь лет, женат. Есть двое детей: дочери шесть лет, сыну – два. На посту коммерческого директора «Винтхауса» четыре с половиной года. Только вступив в должность, провел комплексную аналитику компании и предложил ряд изменений, в результате чего значительно повысил финансовые показатели. Увлекается горнолыжным спортом и скалолазаньем. Собирает игрушечные модели винтажных автомобилей.

– Скандалы? – уточнил шеф, стягивая с себя пижаму и бросая её прямо на пол возле своих босых ног.

Она постаралась как можно профессиональнее отвернуться. Но, возможно, со стороны это выглядело не так изящно, как у неё в голове, потому как в спину ей тут же прилетел едкий смешок.

– В каких-то серьёзных инцидентах замешан не был. У него хорошая репутация.

– Не смогла нарыть на него никакой грязи?

– Неужели это так необходимо?

– Да, – шепнул он ей прямо в ухо, из-за чего Аннель непроизвольно дёрнулась в сторону. И пока сердце бухало в груди, ногти болезненно впивались в ладони. – Можем поиграть, если хочешь… или всё же расскажешь?