До сих пор со Светланой мы на связи, иногда звоним друг другу, списываемся, делимся новости, советуемся по самым различным вопросам, видим друг друга и наших детей в Инстаграм. Это особенная дружба, скрепившая нас в экстремальной ситуации и сделавшая нас друзьями.

Во время прохождения химиотерапии в Кирове Юлечка была с нами на связи, но постепенно затерялась в дебрях Интернета.

Шли дни. Через неделю были получены и озвучены результаты анализов. Операция по удалению опухоли была единственным путем моего спасения. Решением медицинского консилиума врачей во главе профессоров, светил медицины была назначена дата органосберегающей операции. Курировали мой вопрос консультант Оксана и доктор Абалай.

Оксаночка – очень добродушный, внимательный и пунктуальный человек. Бывшая советская эмигрантка, в прошлом по специальности лингвист. Ее отличали глубокая интеллигентность и уважение к пациентам. Общение с ней было приятным. Она всегда была в ровном расположении духа, хорошем настроении и улыбалась. Она могла ответить на любые вопросы, не раздражаясь, не забывая о малейших деталях недавнего с ней разговора. Она ежедневно, в точно назначенное время встречала меня в клинике, сопровождала по кабинетам клиники, вела необходимое оформление и переводила с русского языка на иврите врачам мои ответы на поставленные вопросы.

Так, в один из дней, сидя в поликлинике в очереди и ожидая приглашения в кабинет к доктору, я увидела приближающуюся по коридору дряхлую старушку с молодой девушкой. Старушка шла, шаркая ногами и держась за специальные ходунки. Молодая особа шла рядом молча.

Я спросила рядом стоящую со мной Оксану, почему молодая женщина не помогает пожилой.

– У нас не принято. Пока ты можешь двигаться, самостоятельно ходить, тебе помогать не будут. Только в крайнем случае, когда ты полностью беспомощен, близкие придут на помощь. Это наша позиция, определенная психология. При проведении операций, требующих хирургического вмешательства, в клинике возможно получить лечение и контроль в течение максимум трех дней. Больше держать пациента не будут.

Так же произошло и со мной. Дата операции была назначена. Шла плановая подготовка. Впереди предстояло прожить долгий тянущийся месяц. Я продолжала считать недели, дни, часы… не понимая точно, встречу ли я завтра новый день или новый приходящий год.

«Светик, мне очень нужно с тобой поговорить», – слова в переписке в чате с моей милой Верой звучали тревожно и взволнованно. Я сразу поняла, о чем пойдет речь.

По выходе на работу мои мысли подтвердились. Веруня переживала сейчас не самые лучшие дни в своей жизни. Глаза ее были полны слез и вопросов. Мы нежно обнялись и смогли тихо поговорить наедине.

Как это было ни удивительно, но наши случаи были несколько похожи. Контакты клиник в Москве и Израиле были переданы Вере для проведения скорейшей диагностики и длительного лечения.

Несмотря на то что за ее плечами уже столько пройдено и пережито, она всегда улыбается и пребывает в хорошем настроении. Прекрасный профессионал, любящая жена, мама и бабушка. На сегодняшний момент продолжает трудиться.

Теперь я точно знаю, что Верочку Верой назвали не зря. В ней действительно живут вера, сила и любовь. Это мужественная женщина-миротворица. Она держит баланс, мир и покой в семье. Любит своих взрослых дочерей и внучат, свою загородную дачу и, конечно, безумно красивые цветы, заботливо посаженные ее руками.

А еще недавней теплой московской осенью в моей квартире раздался телефонный звонок.

– Светик, тебе привезти яблок с дачи на шарлотку? – спросила меня Веруня.