– Иначе я бы тебя не нашел, – Торил поцеловал меня в лоб. – Никуда не уходи. Я сейчас вернусь и обменяемся гирляндами. После этого мы станем мужем и женой. И никто не сможет нас разлучить.

Торил ушел, а я осталась лежать, глотая слезы и наблюдая, как белые, словно лебеди, облака сменяются черно-серыми тучами, вспарываемыми острыми изломами молний.

Я знала, что это значит – Торил так и не вернулся.

Дома к Вике не приставали. Думали, что это шок, и со временем все наладится. Но она только глубже уходила в себя. Все время находя дела или репетируя танцы, она отгородилась от меня и от мамы. Немного общалась с сестрой, а больше всех с бабушкой. Только из их разговоров я узнавала о ее маленьких секретах – на кого из подружек обиделась, с кем бы хотела, чтобы поставили в пару. Я видела лишь то, что она делает, но мысли стали для меня закрыты.

Вика стала отдавать предпочтение одиночеству – она либо сидела в комнате и рисовала, либо говорила: «Я гулять». И пропадала до вечера. Появлялась, когда мама уже собиралась звонить в полицию, и равнодушно выслушивала упреки.

– Я больше не буду, – кивала, когда у мамы заканчивались слова. Но потом все повторялось.

Не шла и на контакт с психологом, куда Вику отвела бабушка. И только я знала, что раз за разом Вика приходила в парк. Но она уже не каталась на каруселях, не звенел колокольчиками ее смех. Вика бродила по дорожкам, где гуляла с папой, сидела на тех же лавочках и смотрела на те же деревья, словно старалась сохранить воспоминания о нем.

***

Гроза закончилась, от кедров, недавно шумевших над нашими головами остались лишь почерневшие скелеты, пора было возвращаться и встретить гнев Индры с высоко поднятой головой. Развеять, как моих сестер, он меня не сможет. Одиночество уже не страшило. Если Индра вернул Торила в нижний мир, то я найду способ сбежать из этого рая, ставшего для меня темницей.

Кроме Индры у озера больше никого не было. Гости скорее всего уже ушли, а апсары и гандхарвы благоразумно исчезли, чтобы не встречаться со сверкающим черным взглядом господина.

– Ты предала мое доверие, апсара! – от раската его голоса поднявшиеся волны облизали берег. – И твой смертный. Он оказался недостоин моей милости. Я сделала его царем музыкантов, предложил в жены любую из апсар, а он протянул руку за тем, что ему не принадлежит. За свою дерзость он вернулся в нижний мир.

Я едва не подпрыгнула от радости, но постаралась скрыть, что в приступе гнева Индра раскрыл мне местонахождение Торила. Теперь я смогу его найти.

– Ты тоже наказана. Не надейся, что ослушание сойдет тебе с рук, – видимо, мои старания были не очень успешны. Хорошо, что господин приписал промелькнувшей в глазах радости другие причины. – Тебе по-прежнему запрещено общаться с сестрами, музыкантами и появляться на празднествах. Ты его больше никогда не увидишь.

Напрасно Индра послал тогда меня в мир людей. Теперь я знаю дорогу и, как только найду Торила, меня никто не удержит.

Коротая время в одиночестве, я старалась оставаться вблизи лесных озер. В их прозрачных глубинах, если внимательно присмотреться, можно было увидеть людей.

Вика росла и неумышленно начинала пользоваться собственной привлекательностью.

– Что у вас опять происходит? – раздался над ухом пронзительный голос воспитательницы.

Вика с распущенным бантиком, наблюдавшая за отчаянной потасовкой мальчишек, повернулась и пожала плечами.

Маленький провокатор, сначала за обедом она, пока отвернулся Владик, отдала Сережке рыбную котлету, а потом, когда он подошел к ней поиграть, отвернулась. Мальчик обиделся и дернул ее за косу.