– А что он часто бушует?

– Да вообще не пил. А тут его девушка сбежала. Ей наговорили всего, он обиделся, что она слухам верит, но через день пошёл мириться, а её родители сказали, что она уехала, чтобы от него подальше быть. Вот он уже две недели пьёт.

– А искать её не пробовал? Или позвонить?

– А попробуй спросить у него?

– Что такой грозный?

– Он огромный. Просто зацепит, разворачиваясь, костей не соберёшь. Вон Димка друг в город ездил, гипс накладывали. Поговорил с ним.

Купив первый попавшийся платок, я отправилась искать Мирона. На улице было шумно. Жизнь кипела.

– Извините. Мне Мирона найти надо, – спросила я первого встречного.

– Он сейчас опасен. Не ходила бы ты к нему! – ответил мне мужчина.

– Справлюсь. Куда идти?

– Вон туда, – он указал сторону.

– А как я найду?

– Мимо не пройдёшь, – ухмыльнулся прохожий.

Я пошла в указанном направлении и поняла, почему мужчина был уверен. В одном переулки была гробовая тишина. А возле одного из заборов была разбита в щепки и разбросана лавка, валялись вёдра, битое стекло и стояла звенящая тишина. Я взошла на порог и, тихо постучав, вошла. Дома был бардак, я бы сказала разгром. Мужчина спал в первой, проходной, огромной комнате. Вокруг были битые бутылки и что-то разлито на полу. Я нашла веник с совком. Встанет и порежет ноги. Подметая, я заметила сбитые кулаки, разбитый нос, и синяки по сему телу. Он спал в одних трусах. Почему его боялись, было видно сразу. Мужчина был огромный.

– Кто ты? Что бессмертная? – услышала я пьяную речь, явно относящуюся ко мне.

– Нет. Но живучая. А вот ты видно решил, что бессмертный.

– Если ты белая горячка, то очень даже симпатичная. Я кстати холостой.

– Брошенный! Не путай понятия свободный и никому не нужный, – выпалила я, а после испугалась тишины.

Я была спиной, и чувствовала свирепый взгляд, на грани со звериным.

– И не смотри на меня так. Я тебя не боюсь, а вот печень твоя скоро развалится.

– Не твоё дело.

– А ну да! Поэтому Ксюша и сбежала. Сидит тут детина, в полтонны весом и сопли на кулак мотает. Бросили лялю! А ей мужик нужен, а не размазня!

Я почувствовала, что в меня что-то большое летит, и по инерции отскочила в сторону. Табурет угодил в шкаф с зеркалом. Звон стоял по всему дому, а я одним щелчком пальцев эту груду мышц подняла и швырнула на стол. Не хотела ни пугать, не наказывать. Вышло автоматически, как самозащита.

– Ты кретин! Я же могла на автомате тебя и распять! – заревела я, подскочив к мужчине и схватив его за горло.

Подняв его над столом, я его трясла. Гнев поднял в воздух все щепки и осколки побитой мебели и посуды.

– Отпусти! – ревел Мирон.

Я бросила его на диван.

– Ты почему Ксюшу не искал?! – , глядя ему в глаза, подходила ближе.

– Она с мужиком сбежала!

– Кто тебе сказал?

– Людка.

– Опять эта Людка. А у Светки ты что делал?

– Шкаф двигал. Она баба одинокая, попросила, я и пошёл. А Ксюша даже не спросила. Во всю эту фигню поверила и быстро мне замену нашла! – мужик был похож на обиженного ребёнка.

Я видела сиреневую дымку в душе. А это нечто иное, как любовь.

– Чем ты лучше своей Ксюши? Она в лес пошла, тишины искать, чтобы душу успокоить! Природа она помогает. Да и в капкан попала.

– Где она! – мужчина вскочил.

– У меня. Её моё зверьё нашли. Но ты пятую точку- то прижми!

– Это почему эт?

– Порядок наведёшь, что побил – восстановишь. Вот отвар, чтобы алкоголь из крови побыстрее вышел. Кого обидел, у того прощение попросишь, а потом ко мне приедешь. Срок тебе три дня. Знаешь, где я живу?

– На постоялом дворе? Ты же ведьма?

– Ну, когда у меня хорошее настроение, то я больше фея. И злить меня не рекомендую.