Страшной бедой и неисправимостью остаётся одно и тоже: рассказывать окружающим свои интересы и пристрастия, непонимание ответных интересов и пристрастий их слушающего, и от того часто назревающая в нём (слушающем) ненависть к такому собеседнику, строящаяся на его реакции сначала ко внешнему странному поведению её в нём пробуждающего, дальше ко внутреннему: содержанию общения, общему низшему качеству исходящей энергетики. Отвечается тем чем считается нужным по ситуации, поведению и характеру это делающего. Ответ не понимается, ничто не даёт собой, рожает лишь нового врага в давшем его. Всё продолжается делаться по своему.

«Тебя все чморят!»

–«Да, но вот когда весной на меня напал один из «семейства» Веселовых (местных хулиганов, нападавших и на других), соседка (уставшая от их выходок) выбежала из подъезда, кинула в него большой железной палкой – он тут же сбежал назад». От тех защищал весь район, от подобных вредителей в школе хорошо защищали учителя, классный руководитель и завуч, один раз работница вестибюльного киоска, уставшая от стуков по её стенке из загнанного угла с криком выйти и помочь. Но все эти люди также не пытались выяснить тому причину, и запросто могли напасть тем же образом, но морально, а не физически, за неподобие уже их желаниям: несправление и недостойное выполнение своих предметов дома и на занятиях. Добавив рассказ о заступлениях директора, ответится: «Да жить-то не соседкам и ни директору».

Сдача даётся инстинктом самозащиты, пару из сотни раз выведет на победу, навсегда отогнав обидчика: интуитивно предчувствуя разумность и целесообразность её в ситуации, во многих из них не зная самой главной, бесстрашной, элементарной и самой надёжной самообороны – недопуска этой драки своим поведением и общением с возможным её инициатором или в его присутствии, характерной такому же «лоховатому» и замкнутому в себе физически и умственно не развитому однокласснику, ниразу никем в отличии от Данной истории не тронутому, не получившему по морде ни от одного самого конченного отъявленного школьного и дворового раздолбая, наконец недогоняя возможность решить этот наезд словами, отведением самому́ в сторонку этого нападающего с вежливой и умной к нему просьбой отвалить раз и навсегда, по мирному без кулаков не вызвавшей бы у него желание дальше своё продолжать…

Первая (и последняя) классный руководитель (после начальной школы) обратив на всё внимание, скажет всем собравшимся на одном из всемилюбимых (кроме меня) добровольных после уроков сидений и занятий внеклассной жизнью в её классе, втайне от меня: «Ну вот такой вот он у нас (с этим надо мириться)», о чём спустя три года расскажет сама после уже моей некой провинности, добавив: «но вот то что сейчас уже ты делаешь, извини…» Она же, в те моменты знакомства – первого за мной и за всеми наблюдения, помимо заступлений-совместных поисков обидчиков по всем школьным этажам, в одной из ситуаций, ещё не до конца понимая чем я не такой, скажет: «Значит ты так ведёшь себя что тебя не грех обидеть…»

Часто (рассуждая по себе, и надеясь что также и здесь будут как-то и когда-то друзья в последующих коллективах) используется: «Вот будешь ты бл**ь в компании серъёзных мужиков и вот так себя поведёшь (ляпнешь/сделаешь чё-нибудь)… Знаешь они этого не терпят. Это тебе бл**ь не с мамой и не с бабушкой…»; Методы отучения от метро и поездов просто ниочём: «Помнишь мы ехали из Анапы? Что тебе умные люди сказали? Метро вообще надо избегать. Даже пятнадцать минут в метро сказываются на нервной системе. Это уже психологи установили. А уж сорок минут или час – это вообще! Да от каждой такой поездки человек определённо меняется, это вредно для организма. Это замкнутое пространство!» Или ещё вариант: «Я тебе говорю как от этого избавиться: берёшь листочек бумаги, ручку и пишешь на нём: «Метро» на**й, «Поезда», «Видеогры» бл**ь, «Тупорылые занятия». Затем рвёшь его на мелкие кусочки и кидаешь в мусорное ведро. И всё бл**ь. Психологи советуют. Помогает!»