Принеся диск «Тесты для детей» и выбрав возраст 10-12 лет, компьютер по совпадению сочтёт интеллект низким. «Ну что? Допрыгались? Вот мои слова начинают сбываться. Пора задуматься…» Слегка напугает.

Военная литература и история, всякие досоветского написания произведения школьной программы и рекомендуемого внеклассного чтения, не доставляют абсолютно никакого понимания их содержаний, а значит и интереса к ним. Но советский бывший военный, а после сотрудник милиции, хорошо понимающий политику страны, с детства повёрнутый на военно политической истории мира, и чтущий и любящий книгу отец по-разному не слезает и выходит из себя за непонимание этих двух предметов, и за случайную порчу такой любимой им бесценной вещи из сотен бумажек с текстом, сшитых с коркой. Глядя интеллектуальные шоу «Умницы и умники» или «Cамый умный», можно услышать: «Вот они нормальные дети, бл**ь!»; про всех же не таких: «Страна нуждается в героях, а вырастает бл**ь одно дерьмо!» Но это не в тему, ибо такими как там (в передачах) всегда приходятся немногие.

Заялдое изведение бумаги, но не портретами людей и животных, долгое корпение в изображении храмов над их архитектурными деталями, накладывание по десять слоёв гуаши на один лист бумаги с целью добиться густого цвета – без понимания того что на общем смысле этому не отразиться, к концу 6-го класса (5-го года учёбы), не по своей воле соответственно, сдаётся со всеми потрохами в ближайшую – самую образцовую в Химках Детскую Школу Искусств на художественное отделение. Вступительный экзамен из рисования простым карандашом и коричневыми мелками большого круглого горшка с цветами определяет на первый её класс минуя подготовительное отделение, а через год, вместе с ещё парой лучших, сразу же на третий из пяти!

Данная школа доставляет не только большу́ю радость родителям еженедельной приостановке вечернего шаболдыжничества их детей, но и даёт максимально лучшее довузовское образование по всем направлениям в искусстве, если получатель его расположен к тому талантом – даже не желанием, у тридцати пяти из сорока отсутствующем: получив здесь из под той палки бумажку, они не пойдут развиваться дальше. Не располагающие же никакими задатками бесцеремонно отсеяны сразу со вторых-третьих занятий, без возвращения денег.

Отложив в сторону проблемы по школьным предметам, сюда отправляется ровно на 2 часа 15 минут два раза в неделю. С огромным неохотным трудом живопись нартюрмортов и пейзажей, и чуть похуже технический рисунок идут безупречно не только «вопреки» любому предмету общего образования, но и много лучше почти всех соседей по аудитории. Похвала не прекращается и дома от до и после нарекающего за обратную ситуацию со всем остальным без понятия причин тому. Но и здесь нередко восходят свои трудности. Выпадают творческие задания совсем не по душе, или рисование людей. Хуже – когда им нужно придумать образ, сюжет, внести большую лепту креатива. Хорошо или плохо, пройдя отцовское (и не только) наставление и осквернение, в конечном итоге сделав что просили, спустя время это снова «покроется» на ура идущими направлениями (изображениями всего неодушевлённого).

Основное плохое здесь – невыносимость и трата драгоценного свободного времени. Самое худшее: «Дома вы эту работу дописываете, со следующего занятия мы будем…»

–«О нет! А мне ещё то и другое делать! Когда отдыхать-то я буду?

–«А рисование не отдых?» (Слова дома).

–«Ты чё издеваешься?! Какой это отдых, это такая же работа!»

Финал каждого учебного года – четыре дня выездной практики, а самая противная техника рисования – пастэльные мелки. Самое ужасное – отправление через полтора часа обратно в автобус, за которые точно отрисовать и закрасить акварелью и белилами детальную архитектуру невозможно. Доделывать приходится дома по памяти, с больши́ми усилиями и нежеланием. Транспорт до места проведения занятий и обратно украшает предстоящее испытание: это будет самая лучшая, негрязная и приятная его часть. Некомфортные условия: листок, прикрепленный к картону (этюдник ради четырёх дней в году не куплен); в любую погоду; с пакетами, раскладным стулом и одной несчастной на всё-провсё баночкой воды; поуши в краске, без возможности вымыть руки, что уж там кисти и прочие вещи. Обратное сопоставление ясно какому отдыху: