Мой член привстал, я подвинулся ближе и уперся им между прокачанных спортивных ягодиц. Ее дырочка была расслабленной и мягкой. Она мне никогда ее не давала. Я спустился ниже. Киска была все еще влажной после последнего секса. Я смазал член и снова уперся между ягодиц.

– Арни… – сонно произнесла она.

Я был в ярости. Значит, ему давала, а мне – нет!

Она провела рукой по груди, затем по бедру, постанывая при этом. Я пытался проникнуть глубже, и мне это удавалось. И вот уже, почти вся головка была в ней.

Конечно же, она проснулась.

– Что ты делаешь, Пашок?.. – сквозь сон спросила она. – Он слишком большой для этого…

Гладкова села в кровати, скрестив ноги и закрыв лицо руками. Ее волосы доставали до поясницы.

– Просто бужу тебя. Нам предстоит насыщенный день.

В дверь постучали.

– Это завтрак, – сказал я, надевая халат.

Она прикрылась одеялом, все так же, думая о чем-то своем. В номер въехала тележка с завтраком. Все, как я заказывал. Было приятно смотреть, как моя подруга, сидя в кровати, есть блинчики с икрой, запивая кофе.

Пока что, все шло по плану.

– Ты обещал прислать сценарий для ознакомления, – напомнила она.

Гладкова испытывающе смотрела на меня, до начала съемок оставались считанные часы, и деваться было некуда.

– О, нет! – воскликнула она, мельком просмотрев сценарий. – Я должна целоваться с кем-то взасос?!

Так и знал, что ей не понравится. Не зря я медлил и не присылал ей проклятый файл.

– Не я придумывал этот сценарий, крошка, – ответил я, с удовольствием откусив от блинчика.

– А кто?! Еще можно что-то изменить?

– Я так не думаю, но ты можешь поговорить об этом с режиссером.

– Так и сделаю.

– Даже не представляю себя на твоем месте, – понимающе начал я. – Ты, наверное, совсем запуталась, крошка.

– Да, это так! – закивала она. – Иногда я не знаю, где я нахожусь!

– Но ты должна помнить две вещи. Мне плевать на твои измены, а еще больше мне плевать, что об этом подумает твой сыщик! – со смехом добавил я.

Моя подруга посмотрела на меня глазами загнанного в угол олененка, и мне даже стало немного ее жаль. Мы доели блинчики, она пошла в ванну, а когда вышла, то нашла таки вчерашний апельсин.

– Помоги очистить, Пашок, – попросила она.

Если жизнь со времен начальной школы меня чему-то и научила, так это тому, что раскладной нож в кармане никогда не помешает.

Я пошарил в своей дорожной сумке, нашел нож, раскрыл его и разрезал апельсин на столике для завтрака. Глядя, как моя подруга уничтожает ароматные дольки апельсина, я вытер нож салфеткой и убрал обратно в сумку.

Когда я вышел из ванной, она была уже одета и наводила макияж, сидя за туалетным столиком. Моя подруга собрала волосы на макушке заколкой, и ее лицо начинало преображаться из нежной девочки, которая самозабвенно кончала подо мной ночью, в неприступную и уверенную актрису. Она сидела, широко разведя колени в стороны, как бы вживаясь в новую роль женщины-полицейского. Ее любимый пистолет ТТ лежал на столике рядом.

– Я правильно оделась? – уточнила она. – Брючный костюм с берцами?

– Все верно, крошка! Но, совсем забыл. Это твое липовое удостоверение.

Я протянул ей документ, который сделал еще дома. Он был, как настоящий, но я допустил опечатки в некоторых словах, к тому же, печать была шуточная.

– Майор юстиции, старший следователь по особо важным делам, Гладкова Александра Валерьевна… – прочитала она. – А можно оставить себе?

– Да. Не забудь разрядить пистолет на время съемок.

– Ты меня подвезешь?

– Нет, я должен уже бежать. А ты не торопись.

– Хорошо, я вызову такси.

Я знал, что сделаю в первую очередь.

***

Москва, наши дни