Я уезжаю от Вас! Я постараюсь изменить свою внешность настолько, чтобы при встрече Вы меня не узнали. Если Вы увидите меня по телевизору, а это обязательно случится, и в Вас проснётся непреодолимое желание увидеть меня, прошу Вас, не ищите со мной встречи. Я в любом случае сделаю вид, что вижу Вас впервые. Моё будущее никак не связано с моим прошлым. И Вас в моём будущем нет. Я начинаю новую жизнь БЕЗ ВАС!!!

Мне даже не за что Вас поблагодарить. Я не получила от нашего общения ничего, ни хорошего ни плохого. Вы не прибавили мне какого-либо жизненного опыта, не припадали ни одного жизненного урока, не привели ни одного примера. Помимо этого. Вы забрали всё то, что у меня было. Я Вас презираю.

Этот город высосал из меня всё, что во мне было. Он не оставил мне ничего. А может это и к лучшему. Сейчас я себя чувствую пустой вазой, которую необходимо чем-то заполнить, иначе она вот-вот пойдёт трещинами. Но я не держу на город зла, как в прочем и на Вас. Я не испытываю никаких чувств. Я пуста. Я уезжаю навсегда!

P.S. НАВСЕГДА!!!

Меня настолько утомило это письмо, даже не столько утомило, сколько выжало как лимон. Дамочка явно в истерике, путается в показаниях. Решив оставить «запечатку» на утро, я с трудом добрался до кровати. Откинув одеяло, даже не успев раздеться, я практически сразу же заснул. У меня успела промелькнуть лишь одна мысль: «Завтра новый день, новые письма!».

Я проснулся под успевшую изрядно поднадоесть мелодию группы Бандэрос «Красивая жизнь». Каждый раз, когда открываю глаза, думаю что надо бы заменить, но как только ноги касаются пола, я забываю обо всём и начинаю новый день. Каждый новый день со старой уже приевшейся песни. Я не изменил себе и сегодня. Подумав, что в другой раз, я направился на кухню завтракать. На завтрак у меня сегодня традиционная «овсянка, сэр», чёрный чай с лимоном и хорошее настроение под любимую утреннюю телепередачу «Доброе утро» на Первом канале. Перед выходом я вспомнил, что вчера не упаковал письмо подобающим образом и довольно-таки быстро (рука уже набита) завершил начатое вчера «злодейство». На улице -превосходная погода. Не жарко, но светит солнце, лёгкий ветерок обдувает мои волосы (месяц не стригся, но выглядят они ещё вполне благопристойно). В общем, иду я себе такой довольный на ни капли не надоевшую за пятнадцать лет свою однообразную работу и думаю о том, как хорошо, что я не пошёл учиться в институт. Ну, кем бы я сейчас был? Юристом, программистом, менеджером, педагогом, инженером? Это же всё безумно скучно! А так у меня самая романтическая профессия, я – ПОЧТАЛЬОН!

Привет, Паша. Получила все твои семнадцать писем. Очень рада, что ты стал «дембелем» и скоро вернёшься домой. Не буду ходить вокруг да около, мы больше никогда не увидимся. Я выхожу замуж и в течение месяца мы переезжаем на ПМЖ в Америку. Если ты не захочешь дальше читать это письмо, я пойму. Но всё равно буду продолжать писать и думать о том, что ты всё-таки захочешь выслушать мои объяснения.

Я познакомилась с Кириллом месяц назад. Не поверишь, в магазине женского белья. Знаешь наш обслуживающий персонал, помощи не дождёшься. Вот он и обратился за помощью ко мне. Он выбирал подарок своей девушке. Я дала ему очень грамотную консультацию, и на этом мы и распрощались. В тот же вечер я сидела в «Кофемане», мирно попивала свой любимый «Глиссе» и читала «Пафюмер» Патрика Зюскинда (кстати, будет возможность почитай, вещь потрясающая). II откуда ни возьмись, появляется он и просится ко мне за столик (свободных мест нет). У него были настолько грустные глаза, я сразу поняла, что что-то случилось, я не смогла ему отказать, тем более что это и не предвещало ничего такого. Он удивил меня тем, что не выплеснул своё гнусное настроение на меня, хотя я уже была готова выслушать душещипательную историю. Он весь вечер был интересным собеседником и даже очень удачно шутил. Мы обсуждали буквально всё: Зигмунда Фрейда («Чтобы оценить его полностью необходимо два условия: свобода от предупреждений и желание прямо смотреть правде в глаза.» Лоуренс Даррен – цитировал он), последний роман Сергея Минаева «The тёлки», политическую обстановку в стране и много- много ещё всего. Он ни разу не затронул тему своего плохого настроения, единственное, что напоминало об этом, были его глаза. Проводив меня (по-джентелъменски) домой, он оставил мне номер своего телефона: «Будет желание, позвони». Да что, собственно говоря, скрывать, я была уже по уши влюблена. И естественно, я позвонила, с трудом выждав «положенную» неделю. Мы встретились. Он рассказал, что в тот вечер застал свою девушку с её же маникюршей.