— Сейчас вернусь.

— Налить еще чашку?

— Да, пожалуйста, — роняю я безотчетно. Что за день, а?!

И выхожу с кухни.

В спальне цепляю домашние штаны и свежую футболку. Наскоро переодеваюсь в ванной, отмывая живот от липких пятен. С кухни доносится громкий звук заработавшей кофемолки. А еще… пальцы мои замирают в воздухе, отбрасывая в сторону футболку. Которую я так и не успел надеть: отвлекся на внезапный громкий лязг и характерный хлопок входной двери.

Не понял…

Цепляя полотенце, наскоро обтираю руки и шагаю в коридор. Внутри все обмирает.

Зорина!

У меня аж дыхание перехватывает. Я застываю в замешательстве, сбитый с толка. Должен сейчас сказать что-то. Что-то очень важное для нас двоих, но выходит только мягкое:

— Привет…

Но как только моего напряженного слуга касается тихий звук торопливых шагов, до меня доходит вся нелепость ситуации.

И, конечно же, именно в этот момент в коридоре показывается Рита.

— Там уже кофе готов, я хотела спросить…

С красноречиво стоящей женской обуви на пороге Зоря переводит потрясенный взгляд на мою «гостью».

Провалиться мне на этом самом месте! Хуже и не придумаешь!

Глаза Зорины мгновенно тускнеют, пальцы судорожно впиваются в металлическую связку.

— Вижу, что не вовремя, извини, — натянуто выдавливает она. — Не буду мешать. Вот ключи.

Они выпадают из ее трясущихся рук, с сокрушительным грохотом падают на пол. Я наклоняюсь, чтобы поднять их и возразить хоть чем-то. Но Зорина оказывается проворнее. Гордо расправляя плечи, уже швыряет связку на комод. И выскакивает прочь.

11. Глава 10.

Я, ни на что уже не обращая внимания, пулей мчусь за ней. Успеваю натянуть кроссы и несусь следом за Зориной. Все остальное резко потеряло смысл. Напряжение ярко пылает в груди. Пульс лупит в виски, отдаваясь барабанной дробью в голове. Я успеваю мягко схватить Зорину за запястье и развернуть к себе.

Замираем…

Она так пронзительно смотрит. В мерцающих глубоких, как синее море, глазах горит невысказанный упрек, и душит, душит, душит меня… По телу бежит легкая дрожь.

Я слегка наклоняюсь, и мы оказываемся лицом к лицу, но все слова вдруг застревают в горле, как та самая кость.

— Акрам! — дергаясь от неожиданности, она повышает голос, в нем так явственно звенят нотки обвинения, полосуя до крови. Зоря старается высвободиться, ретиво отдирая мои пальцы.

Я, наконец, расслабляю кисть и отнимаю руку. На доли секунды Зорина чувствует свободу и уже собирается вновь броситься от меня наутек, но тут же оказывается в плену. Нет, я ее не касаюсь, всего лишь упираюсь в стену ладонями, отрезая выход, отнимая возможность оставить меня позади. В ее прошлом…

— Вообще все не так! — горячо возражаю я в ответ на ее молчаливый укор. — Она просто документы срочные привезла! И все!

Внутри меня буря, грудь ходит ходуном. Я не знаю, что мне сделать, чтобы она поверила. Ни одного слова от меня она слышать не хочет. Знала, что в такое время меня обычно не застать дома, поэтому его и выбрала. Чтобы не пересекаться.

— Прекрасно, — холодно твердит она, пока изморозью заволакивает душу. — Тогда вам не стоит отвлекаться.

— Я реально тебе говорю! Я сейчас бумаги подпишу, и она Паше отвезет их. Это из его отдела, — настаиваю я впустую.

— Акрам, — устало выдыхает Зоря. — Я приехала не для того, чтобы без конца слушать твои отговорки. Я хотела тихо и спокойно забрать вещи. Но знаешь… все самое важное я уже увезла. Поэтому лишнее можешь сгрести в мусорные пакеты и отнести на помойку.

— Пойдем, вместе все сложим. И я сам помогу тебе их отвезти к маме. Ничего из твоих вещей я выбрасывать не собираюсь, Зорь.