Когда просыпаешься утром перепачканный ее краской и долго стираешь ее с кожи, вытравливаешь из воспоминаний и задаешься вопросами, заведомо неверными и лишенными конструктива – невольно проводишь ассоциации с очередным приходом от красной таблетки, от которой впору соскользнуть в очередную иллюзию. Близости не было. Но что-то определенно было, что-то, выпадающее за пределы человеческой речи; и теперь она несла в себе нас обоих: меня и своего молчаливого братца, наши речения (себя? – не уверен), но ее плечи были обнажены, а в комнате оказалось немногим выше 10 градусов, та степень холода, которую преодолеть возможно только теплом человеческого тела.

Конец ознакомительного фрагмента.