Тишина торжественно и величественно воцарилась над землей. Даже ветер притих, а плеск выпрыгивающих за мошкарой рыбешек из темной реки подчеркивал ночное безмолвие природы.

Огонь разгорался все сильнее, подогревая собравшуюся молодежь вытапливать из умов самые прикольные шутки и самые блестящие мысли. Начался разговор с простых реплик о красоте родного края и мечтах о его будущем. По накатанной перешел в обсуждение последнего фильма, просмотренного в клубе.

– Такие гонки!

– Съемка бесподобная! А драка какая!

Стас, свысока поглядывая на деревенскую публику, проговорил:

– Да, фильм-то этот старый уже, а на технике вашей в клубе его и смотреть невозможно было. Вот у нас в городе в кинотеатрах такие эффекты! Закачаешься.

Никто ничего не смог ответить на это, а девушки вернулись к фильму с другой темой, выразив восхищение внешностью главной актрисы, но парни выразили свою собственную точку зрения, что самые красивые девушки собрались сейчас вокруг этого самого костра. Юля, поймав свою любимую тему, весело предложила:

– А чего в тишине сидеть? Давайте магнитофон включим. Дискотеку устроим, раз уж здесь самые красивые девушки!

Магнитофон стоял все это время в стороне. Никто не решался нарушить торжество ночи.

Загремела музыка.

Юля под всеобщее восхищение станцевала какой-то папуасский танец. Всем было понятно, что танец предназначался Ерофею, но его почему-то этот факт опечалил. Что-то странное почувствовал он, но не смог объяснить, что именно это было. Его оскорбило предположение о себе, как о похотливом животном, которое можно увлечь покачиванием частей тела. Словно он без сердца, а потому сердце оценить не сможет.

Ерофей не злился, нет, он просто не участвовал, не подзадоривал танцующую Юлю, а, когда танец закончился, отошел к реке и принялся бросать в воду камни.

Сквозь шум следующей мелодии неожиданно раздался голос Макара, шаги которого никто не услышал, а потому появился он словно ниоткуда.

– Привет, молодежь!

– О! Макар! Доброй ночи, – ответили почти хором ребята, – и куда в такую познь?

– Корова отелилась у Кольки конопатого. Жена моя отправила меня им помочь.

– Жена? Макар, ты же жену свою не слушаешь никогда. Все поперек…

– Это раньше. Глупым был, – почесал затылок Макар и тяжело вздохнул, – всю жизнь растерял. Теперь собрать хочу, что успею.

Макар показал на магнитофон:

– Вещь забавная. Что хочешь слушать можно. Я когда молодым был, они только появились, магнитофона эти. Так мы так же у костра сидели с мальцами и смеялись от души, мечтая о том, что вот бы фильмы так же можно было бы записывать, как музыку, и ставить когда хочешь. Ой, смешные это были фантазии! Так хохотали… А теперь, глянь, в каждом доме видеотека. Чудеса! И я ж дожил до чудес таких.

Один из парней сказал:

– А я мечтаю, чтобы принтеры были такие, чтобы в них жидкость заливать, и они сами бы бумагу производили и тут же на ней все печатали. А то постоянно бумага заканчивается.