Но вдвоём.
Тишиной наполняясь, падаем
В море млечное, море вечное
Без краёв.
«Полнолуние-полоумие…»
Полнолуние-полоумие.
Шито шелестом, крыто рунами,
Обезличено, обесточено:
Неприглядно твоё пророчество.
Не качайся, фонарь подученный,
Спеленай тебя вечность тучами,
Тьмой безглазою, безголосою,
С неотвеченными вопросами!
Поумерь-ка ночные бдения,
Не цепляйся ко мне видением,
Птичьим островом, рыбьим остовом,
Обещаньями злыми, чёрствыми.
Не заглядывай в окна с вечера:
Не тобой я, а солнцем мечена.
Ты же Лиху сестра по матери.
Убирайся, дорожка скатертью!
«Теперь никуда не деться…»
Теперь никуда не деться:
Потерянным – в Неверлэнд.
Мы утром ушли из детства,
Вернулись, а дома нет.
Не будет тепла и ласки —
С паршивых хоть шерсти клок.
А дальше, как в старой сказке,
Где первый же встречный – волк.
Мы плакали: волки, волки!
И волки смеялись вслед.
Поплакали и умолкли.
Потерянных – в Неверлэнд.
Здесь кто не убит, тот ранен.
В тенётах махровой лжи
Мы шли на войну дворами
И рано учились жить.
Но только взрослей не стали.
Не принятые никем,
Мы сами сбивались в стаи
В звериной своей тоске.
Нас вечно жуёт тревожность.
В избытке других примет
Мы чувствуем даже кожей:
Потерянных – в Неверлэнд.
Гражданская лирика
Океан
Волнуясь, меняются дни чередою событий.
Мои карты биты. Ты, словно Фернан Магеллан,
Не знаешь покоя. И эхо безумных открытий
До дна пробирает весь мой Мировой океан.
В борьбе и любви двух начал неизбежны потери.
Чем штурман упрямей, тем буря становится злей.
Но я, как молитву, в которую истово верю,
Шепчу наизусть полный список твоих кораблей.
Тебе повезёт, ведь удача так любит отважных,
За годы вдали от земли расплатившись сполна.
А я, лишь начав понимать, что действительно важно,
Учусь различать между строк все твои имена.
Как прежде, ты веришь лишь ветру и собственным планам,
Смеясь над штормами, что шпарили – только держись!
Сомкнулись в кольцо все пути над моим океаном,
И кажется, где-то внутри зарождается жизнь.
Точка сборки
Я тянусь за тобой. Бесконечностью, зимами, вёснами,
Лентой Мёбиуса, недосказанными вопросами.
Я кручусь, словно лопасти самой безумной мельницы,
И сгораю костром у двенадцати сказочных месяцев.
Ты исток бытия. Точка сборки и ось мироздания.
Я учусь быть Творцом, но дедлайн пожирает сознание.
Прядь волос от лица безупречно-небрежными жестами.
Гений – это порок. Совершенство не высчитать тестами.
Ты звучишь во мне музыкой дудочки старого Гаммельна.
Я не знаю, что нужно, но чувствую, как будет правильно.
Прорываюсь на свет, напролом, босиком по течению.
Счастье – это болезнь. Мы больны и не жаждем лечения.
«Поспи. Не бойся, сбудется не всё…»
Поспи. Не бойся, сбудется не всё:
Плохие сказки ветром унесёт,
Ночник прогонит из углов их тени,
Хорошие достанутся ловцу.
Хватай за хвост десятую овцу
И отправляйся в царство сновидений.
На цыпочках по крышам дождь пошёл,
И завтра утром будет хорошо.
Чудесный день, волшебная неделя,
А может, месяц или целый год!
Пускай тебе приснится лунный кот
И покачает в звёздной колыбели.
Как в зеркало, глядится ночь в окно.
Внутри темно и за окном темно.
Шаги дождя всё тише, тише, тише.
Рассвет уронит в лужи акварель.
Проснёшься утром – лето на дворе!
Ты крепко спишь и ничего не слышишь.
«Заплетаю венок…»
Заплетаю венок,
С колоском колосок.
На губах не вино —
Просто яблочный сок,
Позолоченный звон
С отпечатком вины.
Выйди злом, выйди вон,
Возвращайся иным!
Поцелуи в висок —
Только перец и соль.
Голос мой – колосок,
Невысок, невесом.
Наш оставленный мир
На пороге зимы.
Мы немы. Мы не мы.