Мне безразлична судьба спутников Фредерика, я даже предпочёл бы, чтобы кто-нибудь из них погиб, это добавит драматизма. Но не слишком усердствуйте, помните, никто не должен знать, откуда дует ветер. А вот сам господин Фейрфакс должен быть жив, во что бы то ни стало.

Параллельно с ними ведите свои поиски Милидии Фейрфакс, у вас значительно больше возможностей разыскать её. Можете даже сами привести Фредерика к любимой. Только устройте всё так, чтобы он не успел. Пусть он узнает, что за несколько часов до его прихода она умерла. Безнадёжно больна, тоже подойдёт, если Милидия погибнет на руках Фредерика, будет, наверное, даже лучше. После того как это случится судьба господина Фейрфакс меня мало волнует. Может умереть или сойти с ума от горя, мне это безразлично. Кроме того, насколько мне известно, госпожа Фейрфакс ждёт ребёнка. Пока это совершенно незаметно, но коли к тому времени, как Фредерик разыщет жену, их ребёнок уже появится на свет, то пусть разделит судьбу своей матери. Такой двойной потери господин Фейрфакс точно не переживёт.

Надеюсь, мои инструкции вам понятны. Как только вы в точности исполните их, вся магическая власть в Нурмии перейдёт к вам. И две жизни, да несколько сломанных судеб за такую награду, цена совсем не высока.

Остаюсь искренне ваш, Бернардер Валамбрез».

Глава 2. Прогулка.

Миера замолчала, и устало опустилась в своё кресло. В зале повисло тягостное молчание.

– Что же, – Арзель цинично ухмыльнулся, – неплохую шутку сыграл с нами напоследок Валамбрез.

– А чего же ты хотел, – Ингрид закатила глаза, – чтобы он прям так и написал: «Правьте, дети мои, всё вам отдаю».

– Всё равно это всё слишком заморочено,– глухо выговорил Эвриг. – Память сотрите, девушку спрячьте, её мужа найдите, а потом вместе её ищите. А что если он вообще за ней не придёт?

– Фи, неужели все военные так не романтичны, – Юстция обижено поджала губки, – а как же все легенды о рыцарях и принцессах, заточённых в башне?!

– Если девушка действительно красавица, тогда он придёт за ней, – ответил Зинфирд.

– Да, давайте, наконец, посмотрим на неё, что же так заинтересовало в ней господина Валамбрез, – восторженно воскликнула Оттилия.

По кивку Миеры Шадоу поднял мантию, закрывающую лежащее на столе тело. Эта девушка безмятежно спала, на её лице застыло тихое и невинное выражение, такое, какое бывает разве что только у очень маленьких детей. На чуть приоткрытых пухленьких губках мерцала лёгкая улыбка, в ней сквозила чистота и непорочность небесного ангела, но не земной девушки. Миниатюрные точёные черты лица, густые, подобные крыльям бабочки ресницы, на бледном личике этой загадочной лилии. Белые руки с длинными тонкими пальцами тонули в складках небесно-голубого одеяния, которое окутывало хрупкую, утончённую фигурку этого эфемерного создания. Головку её венчал ореол тёмных каштановых волос.

– Вот ещё, – фыркнула Оттилия, – по-моему, она совсем не красавица, слишком бледна и худа, да к тому же мала ростом.

– Да, у неё очень болезненное сложение, – отметила Ингрид.

– Но как же! Разве Вы не оценили всё изящество шутки Бернардера Валамбрез?! – Так же цинично продолжил Арзель, – вместо красавицы-феи, он нам подсовывает пятнадцатилетнюю девочку, едва ли ей больше этого.

– Но ведь девочка-то уже замужем, – напомнил ему Зинфирд.

Было заметно, что хрупкая и изящная красота Милидии задела трёх дам. Все они, и Оттилия, и Ингрид и Юстция считались красавицами, и не могли не ревновать. Миера же оставалась безразличной. Арзель, Эвриг и Зинфирд своими шутками давали понять, что девочка не в их вкусе, а вот принц Флюгерио прямо так и пожирал её глазами. Конечно, он знал многих красавиц, в его свите были только хорошенькие девушки. В Нурмии поговаривали что, всё же своё предпочтение он отдаёт Эйлиотской Правительнице, и именно Оттилии прочили титул Нильсградской принцессы. Однако всё это были, хотя и не совсем безосновательные, но пустые слухи. Все собравшиеся прекрасно знали, что не Оттилии предназначена Нильсградская корона. Миера была настоящей королевой здесь, только лишь не коронованной.