Да, как бы хотелось доктору поверить в это, но нет, когда на рассвете он встретил всадников, что ехали от того места, где он нашёл эту больную девушку, он смог опознать одного из них. Это был главный военачальник Нурмии, Эвриг Атоленский, кому же ещё могли бы поручить подобное грязное дело?!

Глава 5. Письмо к Великому Инквизитору.

Ярко-алые язычки пламени плясали в камине, бликами отражаясь в приглушённо-тёмных тонах кабинета нильсградской резиденции Великого Инквизитора. Был уже поздний вечер, когда Владыка Йольска, покончив со своими делами в замке принца в столице, смог вернуться в свои покои. Но, благо, он послал письмо оповещающая о своём прибытии, а потому прислуга успела подготовить комнаты.

Войдя в свой кабинет, Арзель небрежным жестом бросил на письменный стол перчатки и шляпу-треуголку. Тёмно-бордовую мантию он повесил на спинку кресла, оставшись в зауженном чёрном костюме, пошитом рубинами по выточкам. Вдруг его взгляд упал на конверт, что лежал посреди письменного стола. Одного беглого взора на сургучную печать с гербом, одного запаха духов, которыми была надушена бумага, ему было достаточно, чтобы знать от кого оно. От письма исходил терпкий и роскошный аромат, кажется, это были бергамот и шафран, и ещё что-то более изящное, что-то изощрённое, быть может, левзея. О, да, так пахнет хитросплетённая интрига, это были её духи!

– Господин, в столовой всё готово, прикажете подать Вам ужин, – управляющий вошёл, не смея поднять на него глаз.

– Я буду ужинать в кабинете. – Циничная улыбка застыла на его губах, а зелёные глаза с дьявольским, демоническим блеском прожигали конверт.

Расторопные вышколенные лакеи быстро перенесли его ужин. Ни один из них не хотел поднимать глаз на своего хозяина, тихо накрыв на стол, прислуга удалилась.

Оставшись наедине с собой, первый министр, не стал сразу дрожащими от нетерпения руками распечатывать конверт. Он со своей неповторимой и непередаваемой словами ухмылкой принялся за еду, и, кажется, совершенно не спешил быстрее кончить с ужином. Он спокойно и изящно орудовал столовыми приборами и тщательно пережёвывал куски пищи. Покончив с трапезой, он налил себе бокал красного терпкого вина и поставил его рядом с собой. Как будто только что, вспомнив о письме, Правитель Края Северо-Восточных Холмов резким движением разорвал конверт.

« Арзель, – начиналось письмо, – всё это время, все эти долгие годы, что мы были с тобой в соре, я ничего не желала так сильно, как видеть в твоём лице, Арзель, доброго соседа. Искренне говоря, я даже теперь не могу вспомнить, из-за чего мы с тобой поссорились, Арзель, должно быть из-за какого-нибудь пустяка…»

« Недурно, Юстция, золотые рудники ты называешь пустяком. А не отослать ли мне это письмо теперь тебе назад, моя любезная соседка? А лучше покажу его Миере, уверен, она найдёт там нечто интересное для себя», – подумал Правитель Йольска, но всё же продолжил чтение письма.

« Но как бы там не было, причину нашей временной размолвки, я вижу не в тебе и не во мне, Арзель. Я всегда уважала, тебя Арзель, видя в тебе рассудительного и надёжного правителя, который мог бы властвовать большим, чем сейчас, если бы только захотел. Но разве мы так слепы, Арзель! Ведь теперь я так хорошо понимаю, что истинная причина нашего раздора в тех, кто преднамеренно ссорил нас и оговаривал друг перед другом. Оттилия, Зинфирд, Ингрид и Эвриг, да они лишь ничтожные, мелкие пройдохи, которые, я уверена, жаждут лишь одной наживы от наших ссор. Как прислуга, смотрят они на господский стол, в надежде, что им перепадёт непотребный кусок. Фи, какая грязь, какая мерзость! Но ведь есть ещё Миера и Флюгерио. О, эти не так просты. Их безразличие лишь маска, они оба слишком хорошо знают, как просто управлять разрозненными частицами. Вот кто по-настоящему извлёк выгоду из нашей размолвки. И не пора положить этому конец, Арзель?!