За дверью раздается какой-то шорох, и я совсем цепенею. Маньяк же не будет своим топором окна бить? Ведь не будет?..

Мое желание прилипнуть к Эмину и не отпускать его никуда растет с каждой секундой.

Это банальный инстинкт выживания — держаться за сильного.

— Надо все-таки включить свет, — рассуждаю вслух. — Он испугается, что мы можем привлечь внимание, и уйдет.

— Включай, — Эмин хмыкает, его взгляд задерживается на вырезе платья.

Не на что там смотреть.

И в прямом, и в переносном смыслах.

— Можешь ты? Я боюсь к двери подходить.

Закатив глаза, он бьет по выключателю. Я в это время снимаю куртку, потому что жарко в ней стоять. Спина уже успела взмокнуть.

Светильники сначала загораются, а после нескольких секунд начинают мигать и затем вовсе выключаются. Эмин пробует с выключателем еще несколько раз, но, кажется, электричество просто отключилось.

Во. Всем. Доме.

Я лезу за телефоном и включаю фонарик, чтобы не описаться от страха. Сети нет.

— У тебя тоже связь пропала?

— Тоже? — с усмешкой переспрашивает Эмин.

Меня бесит, что он настолько спокойный. Нас здесь убить хотят, между прочим!

— Что мы будем делать? — осторожно спрашиваю, чтобы услышал только Эмин.

— Персик, ты что, реально поверила в историю с убийцей? Да брось, это была тупо страшилка. Рассчитанная как раз на таких впечатлительных девочек. Никто не собирается нас расчленять, мужик, скорее всего, какой-нибудь алкаш местный или, не знаю, олигарх с белочкой.

— А топор?

— Нашел где-нибудь, — Эмин пожимает плечами. — Выдохни, а то лопнешь. На улице метет, произошел обрыв линии. Скоро восстановят, думаю, электричество появится. Всему есть логичное объяснение.

— Он за нами погнался…

— Задницу твою захотел увидеть. Я же предупреждал, что это платье доведет до греха.

Вытолкать бы его на улицу.

— Раз уж ты больше никуда не собираешься…

— Собираюсь, — перебиваю его резко. — В нашу с Даней комнату.

Сбегаю на второй этаж и запираю замок. На цыпочках подхожу к окну, пытаюсь разглядеть что-то. Темнота и неработающие фонари сильно мешают, я практически ничего не вижу. Не понимаю, где сейчас этот ненормальный с топором. Ушел или…

Через несколько таких нервозных минут и пару сотен выжженных нервных клеток сдаюсь. Я не могу сейчас находиться в одиночестве. Сама себя замучаю представлением сценариев из фильмов ужасов.

Мы как раз с девочками пару недель назад устраивали ночной марафон. Потом три дня со светом спали.

Внизу Эмина нет. Обхожу весь первый этаж, вооружившись тяжелой статуэткой. Заглядываю в каждую комнату, даже ванную проверяю. Зря только спускалась.

Новый грохот кулаком по двери заставляет сорваться с места. Перескакиваю ступени, едва ли не через четыре сразу перепрыгиваю. Мышцы в ногах забиваются мгновенно.

Его комнату я нахожу с первой попытки. Плевать, как это выглядит со стороны. Даже если я его ненавижу, с Эмином все равно спокойнее. Он нужен мне. Сейчас.

На нем одни только джинсы, которые низко сидят на бедрах, и в приглушенном освещении какого-то фонарика натренированное скульптурное тело выглядит слишком греховно.

Я пялюсь, да. Вот так откровенно его разглядываю, потому что оторвать взгляд не получается. У меня в глазах словно магниты, такие же на голом торсе Эмина.

— Все рассмотрела? — его голос звучит немного пугающе.

— Просто проверяла, не добрался ли до тебя маньяк.

— Это тот, который с топором? — он ухмыляется. — Поверь, такие повреждения ты бы заметила сразу. Еще какие-то нелепые оправдания или скажешь правду?

— Мне страшно оставаться одной. Ты можешь не быть таким придурком?

— Я собирался в душ, Персик, и менять свои планы не намерен, — Эмин берется за ремень. — Со мной пойдешь?