Когда Елена пришла поздравить именинника, он ждал ее, одетый в парадный костюм – серые брюки со стрелками, отлично выглаженная рубашка голубого цвета, пиджак такого же цвета, что и брюки. Выглядел он празднично и намного моложе.

Елена с удивлением заметила, что ее «смотритель» – симпатичный мужчина с хорошей фигурой и обаятельной улыбкой! Привыкшая видеть его в старых потертых джинсах, свободном джемпере или широкой рубашке, она с удовольствием смотрела на его костюм, на него самого. Подумала, что правильно сделала, надев классическое платье цвета вишни.

Она перебрала все свои костюмы и платья, собираясь на встречу с ним, – слишком открытые с декольтированными вырезами на груди не подходили, торжественно вечерние выглядели бы помпезно, деловые костюмы были не к месту, а в джинсах и футболке как-то неудобно было идти на день рождение. Выбранное ею платье подходило лучше всего – оно молодило ее, подчеркивало фигуру, а классический стиль соответствовал статусу «мадам».

Елена оглянулась, ища глазами, куда поставить пакет с подарками, – как-то неудобно было дарить с порога. Генрих предложил ей пройти в другую комнату. Там был накрыт небольшой стол на двоих. Поздравив еще раз именинника, она вручила подарки. Он был удивлен и, словно ребенок, раскрывал упаковки, пока Елена усаживалась за стол.

Было приятно видеть, как радовался Генрих, как восторженно сияли его глаза! Он бережно погладил шарф, восхищаясь его мягкостью и красотой, накинул его на плечи и обернул вокруг шеи, сразу надел перчатки и торжественно пообещал, что зимой с удовольствием будет в них работать.

А, когда Генрих увидел портсигар и пепельницу, прочел дарственную надпись, его глаза подозрительно заблестели. Сдавленным голосом он произнес: «Благодарю, вас, Мадам, благодарю! Мне так давно никто не дарил подарки! Это так неожиданно и так приятно!»

Спохватившись, что забыл о гостье, он отложил подарки и стал подавать горячее.

Еда была простой и неприхотливой – курица, запеченная в духовке, мясной рулет, начиненный грибами в сметанном соусе, несколько видов салатов. Фрукты, конфеты в вазочках. Коньяк и вино.

Елена вспомнила, что торт оставила в прихожей, сходила за ним и, торжественно открыв коробку, поставила его на середину стола. Генрих заулыбался: «Вот, спасибо! А я и не подумал о торте! Значит, будем пить чай!»

Еда была на удивление вкусной, коньяк мягким, а вино отличного качества слегка терпким и чуть сладким. Постепенно Генрих разговорился, и Елена узнала историю его жизни.

Родом он был из Поволжья из семьи обрусевших немцев, приехавших в Россию еще в далекие царские времена и обосновавшихся в Санкт-Петербурге. Его предки были мастерами на все руки: и часы чинили, и по металлу чеканили, и корабли строили при царях.

Прадед по отцовской линии держал свою автомастерскую: тогда машины были редкостью, стоили дорого и не каждый мог себе позволить такую игрушку. Автомехаников было мало, их услуги высоко ценились, поэтому семья деда жила в стабильном достатке. У него было три сына, которые работали с отцом, став со временем отличными мастерами-механиками. После революции прадед попал под раскулачивание, и мастерскую закрыли. А его самого с семьей выслали в Поволжье.

Не выдержав такого поворота в судьбе, прадед скоро заболел и, промаявшись в болезни два года, тихо ушел, передав бразды правления старшему сыну. После его смерти, сыновья, свыкаясь с властью и обживаясь на новом месте, как-то сами собой разошлись в разные стороны, обзавелись семьями и собирались вместе лишь по праздникам.

Дед Генриха Николай (Никлос по-немецки) был младшим сыном, всю жизнь работал в автомастерской, в глаза власти не лез, с начальством не ссорился. Он был спокойным, деловитым, свою работу выполнял аккуратно, не торопясь. Его ценили за мастерство.