Умаров, будучи майором ФСБ, обещал всячески посодействовать в поисках, но его ведомство тоже зашло в тупик. Как сквозь землю этот гад провалился!

Залег, падла, на дно… Ни требований, ни шантажа. В городе его точно нет. Мои люди бы его нашли. И дети его… строят из себя не пойми что, будто вообще о делах отцах ни сном, ни духом. Сын еще хоть в каком-то адеквате, а падчерица, словно прямиком с картины Васнецова сошла. Тоненькая такая, эфемерная. Будто дотронешься — и растает. Сама трясется от страха, но смотрит так, будто в душу заглянуть хочет. Зря старается… я свою уже давно продал. Нет больше ее.

Словно в насмешку над моими мыслями, в кармане вибрирует телефон. Номер незнакомый, но я без раздумий беру трубку. Как-то так получается, что даже мошенники и разводилы меня обходят стороной, а значит всякие левые звонки из банков проходят мимо.

— Ратмир? Ратмир Бестаев? — дрожащий голос проникает прямиком в ушную раковину. — Это Анастасия. Солодова. Вы приходили к нам сегодня вечером и дали мне…

— Я помню, — перебиваю сбивчивую речь девчонки. — Что ты хотела? Отец вернулся?

— Нет, отчим не появлялся. Но я… вы не могли бы приехать?

Тащиться на окраину города посреди ночи у меня нет ни малейшего желания, но я понимаю, что девчонка не стала бы звонить просто так. Прихватив с собой Умарова, выдвигаюсь по адресу, вспоминая обшарпанный скромный дом. Ремонта он не видел со времен царя Гороха, хотя внутри довольно уютно. Может, жена Солода постаралась, бабы обычно любят вбухать бабло в интерьер, вместо того, чтобы починить протекающую крышу и заменить окна.

Когда мы выходим из машины, друг достает из кобуры табельный пистолет и кивает мне, чтобы я пропустил его вперед.

— С ума сошел? — шиплю на него. — Там девчонка совсем мелкая.

— Не такая уж и мелкая, — спорит он. — Падчерице Солода девятнадцать вроде. Ребята пробивали по ним всю инфу. Нигде не учится, не работает. Полностью на содержании отчима и братца. Неплохо пристроилась девка.

— Завидуешь? — усмехаюсь. — Тоже мечтаешь о должности содержанки?

— Иногда прям очень, — выдает настолько серьезным тоном, что даже не сразу понятно шутит он или реальные мечты мне рассказывает. — Знал бы ты, как меня все это достало…

Развить тему мы не успеваем, потому что еще до того как доходим до крыльца, входная дверь открывается и из нее показывается перепуганная девичья голова. Сейчас она еще больше похожа на девицу из сказки. Огромные зеленые глаза на пол лица светятся каким-то лихорадочным блеском, на щеках алый румянец, а длинные темные волосы, которые в прошлый мой визит были собраны в аккуратный пучок, хаотично разбросаны по плечам и спине.

Но даже в таком состоянии она безумно красива. Ничего удивительного, что родственнички решили оставить ее исключительно для собственного пользования.

Невольно вспоминаю ее длинные ноги и упругий зад, который она с таким упорством демонстрировала нам сегодня вечером. Ее братец слишком очевидно пытался переключить наше внимание со своего отца на шлюшку-сестру. Реально думал, что увидев ее прелести мы забудем зачем пришли? Придурок. Аппетитных девок вокруг полно, а бесстрашный кретин, который решил перейти мне дорогу, один такой.

— Я его убила, — шепчет девчонка, словно в бреду. — Случайно. Я просто… Господи, я его убила…

В этот момент ее взгляд падает на пистолет в руках Руслана и румянец на щеках моментально смывается волной болезненной бледности.

— Ствол убери, — командую другу. Не хватало еще, чтобы она тут в обморок грохнулась. Девка и так, походу, рехнулась маленько. Словно заведенная повторяет по кругу слова о том, что убила кого-то и трясется, словно заяц.