Почему другие девки на меня вешаются, а ей я никак не пришёлся по вкусу.
Малышом называла… А ночью так стонала, так кончала…
Блять, все!
– Ладно, хрен с ним, – я соглашаюсь, лишь бы Марта отстала со своими спасительными лекциями.
Сажусь на кровати и тру лицо ладонями.
Почему, почему, почему??? Да потому что сука! Бандитская подстилка! Вытравить тебя из души!
Действительно, надо отвлечься, пострелять каких-нибудь зомбаков… А то так недолго и самому зомбаком стать…
А может, её зовут не Инесса.
Может, в ней только сиськи натуральные.
– Никита! Ты меня слышишь?!
– Слышу, не ори! – рявкаю неожиданно даже для себя самого.
Марта шарахается, сужает глаза, но ничего не говорит.
– Прости, – выдыхаю я, чуть смягчаясь.
Она реально помочь хочет… И она беременная… Возможно, там, в животе у нее, мой брат, продолжатель славной династии военных…
– Папу дождись, ужин сюда принесу, – отрывисто и четко отвечает Марта и выходит из комнаты.
Обиделась, все же…
Ничего, потом извинюсь…
Слышу через дверь, как она наказывает моей сестре ко мне в комнату не лезть.
Чуткая баба. Хоть и обиделась, а все равно переживает и оберегает…
Падаю на свой стул, включаю комп.
Сейчас надо просто с головой уйти на сутки, пока отец не приедет.
Но отцу я ничего не скажу, он никогда не узнает о девочке Инессе, о том, что у неё в сумке пистолет, что она связана с криминалом и бандитами… Скорее всего, её там трахают… Такую соску… Конечно.
С силой луплю по столу, «клава» подпрыгивает.
Дышу, считаю до десяти и обратно… И принимаюсь смотреть на творчество китайских производителей. У них, кажется, была какая-то годнота из игрушек.
Когда погружаюсь в игру, ощущаю мелкое копошение рядом с собой, усмехаюсь…
Мини-Марте было сказано не лезть, но она – дочь своего отца и своей матери. И сама принимает решение, когда и кого осчастливливать своим присутствием.
Сестра, открыв рот, смотрит, как я прыгаю по небоскребу в антураже постапока, молчит, только носиком взволнованно дергает, как мелкая лисичка.
И мне почему-то становится легче.
Глава 7
У Георгия Николаевича Кирсанова такой же серо-голубой взгляд, как и северное небо над просыпающейся весенней тайгой.
Высокие хвойные деревья, под которыми лежит снег, и в глубокой лесной тишине время от времени слышится резкий треск ломающихся ветвей из-за мокрых сугробов, оставшихся от зимы на широких лапах раскидистых сосен.
Прохладный ветер приносит ароматы земли, черничников и мхов, и в этой дикой, почти нетронутой природе, чужеродным кажется запах дыма, что валит из трубы дома.
Жжет Георгий Николаевич Кирсанов исключительно берёзовые дрова, сухие, жаркие, одни из лучших, потому что гости приехали самые лучшие: брат двоюродный, Кирилл Михайлович Кирсанов и его партнер по бизнесу и надёжный друг Пётр Григорьевич Алексеев.
Втроём друзья выбрались в этот раз во владения Георгия, которого немногие панибратски называли Юрой.
Дом, стоящий на фоне леса, сложен из бруса, покрашен чёрным, полностью сливающимся с темнотой сосен, одноэтажный, но вместительный.
На крыше за время уже выросли мхи, и к ним присоседилась тонкая берёзка.
Юра чистить крышу не собирался, а наоборот, чем сильнее природа поглощала его владения, тем колоритней они становились для городских гостей. Такая экзотика, надо же!
За нее и приплатить можно…
Редкие сосны подбираются прямо к мрачному фасаду. Вокруг дома – отмостки, выложенные разноцветными плоскими камнями, и шикарная терраса, на которой стоят мангал, раскладной столик и три шезлонга.
Вот на этих шезлонгах и располагаются мужчины, лениво перебрасываются фразами, пьют пиво, местное, купленное у пивовара, живущего недалеко на хуторе. К нему, говорят, из Питера даже приезжают…