3. Часть 3

- Слышала как Кнут его назвал? - кивает Маринка на нашего охранника. - Жижа. Ну, не Жу́жа, а... Прикол, да?

Ржёт. Очень смешно! Просто обхохочешься.

Кое-кто совсем недавно обозвал нас мясом, недвусмысленно намекнул об оргии, а она веселится. Нет, поумнели мы с Маринкой не обе, у одной из нас до сих пор в одном месте детство. 

Стараясь сильно не светиться, кошусь на переговорщиков: рыжий явно психует - жестикулирует, сплёвывает на асфальт и выражается крайне крепко. Кнут же, напротив, словно святое изваяние: сложив руки на груди перемещает вес тела с носка на пятку и вообще выглядит так, словно ему плевать на то, что там щебечет собеседник. 

Кажется, он точно не собирается ни на какую дачу и это вселяет зерно робкой надежды, что от нас просто отстанут. Боже, да я готова на что угодно, лишь бы они свалили и оставили нас в покое!

Вздрагиваю, когда парочка напротив бьёт по рукам и одновременно оборачивается, уставившись прямо на меня. 

- Звони отцу! - не сводя глаз с парней, с истеричными нотками в голосе шепчет Марина. - Звони, звони скорее! Ну же!

- Как? Мой телефон валяется в кустах!                       

- Возьми мой, - пододвигается ближе и "кивает" глазами на свою сумку. - Там, в кармашке. Быстро набери и скажи, где мы. Этого достаточно будет. 

Но сделать это я не успеваю: Кнут рывком смахивает с головы капюшон и идёт прямиком к нам. 

Сейчас темно и я плохо вижу его лицо, только короткосриженную макушку и плотно сомкнутые губы. Всё. От него не исходит ни агрессии, ни злости или ещё чего-то такого. Он спокоен. А я нет. Да я в диком ужасе!

- Извиняйте, куклы, назрели другие планы, - разводит руками рыжий. - Но кто знает, может, ещё свидимся.

- В машину идите, - тихо произносит Кнут и кивает на свою тачку. - Живо. 

Маринка снова впивается ногтями в мою руку и не двигается с места. Как и я.

- А зачем это? - смелею.                                         

Кнут переводит на меня свои ненормальные глаза, и в памяти с дотошной чёткостью всплывают события того дождливого дня. Тогда он так же на меня посмотрел.

- Домой отвезу, - отвечает, наконец, и снова накидывает на макушку капюшон.

Выбор невелик: одновременно поднимаемся с Маринкой со скамейки и за руку идём к четырёхколёсному корыту, как две овечки на заклание. Страшно невероятно и неизвестно, что хуже: остаться с тремя подонками, или с одним, но зато каким.

- Подожди, там мой телефон! - бросаю ладонь Маринки и, конкретно обнаглев, быстро возвращаюсь к кустам. Приземлившись на корточки, шарю рукой в траве, понимая, что бесполезно - новому айфону приделали ноги. 

Вот уроды! Двух месяцев же нет!                                

- Ну, бывай, брат. Смотри там не перетрудись, - рыжий отбивает "пять" Кнуту, после чего глумливо ржёт, явно намекая, что нас ждёт горяченькое приложение.

Это дерьмово. Это очень и очень дерьмово. 

- Может, удерём? - шепчу Маринке. - Кто знает, куда он нас повезёт.

- Ты совсем больная? Думаешь, он нас не догонит? Да мы трёх метров не пробежим! Лучше сделать так, как он сказал, кажется, он повменяемее этих придурков будет.

Выбора снова нет - послушно миную огораживающий детскую площадку забор и, уже забираясь в салон, улавливаю краем уха гнусавый голос Жужы: 

- Гля, правду сказала. Реально прокурорская дочка, в интернете нашёл. Охренеть.

Хлопает дверь и на водительское кресло падает Кнут. Не обращая на нас абсолютно никакого внимания, делает музыку чуть громче. Когда наглухо тонированные стёкла "Понтиака" одновременно поползли вверх, жмёмся с Маринкой друг к другу, словно пара сиамских близнецов. Мы всякое вместе в жизни прошли, но такое - впервые.