– А я всегда мечтала поскорей стать взрослой. И сейчас не жалею.

– Рад за тебя. Надеюсь, жалеть не придется. Я ведь не говорю, что мое отношение – норма.

– Боюсь, так и есть. Твое отношение – норма. Просто я… Все детство за вами с Артёмом тянулась. Ненавидела свою детскость. Видимо, до сих пор ненавижу, и никак смириться не могу с тем, что догнать вас не удастся при всем желании.

– Думаю, ты давно перегнала.

Они медленно шли в гору, ловя каждый порыв ветерка. Даше было легче – голые ноги, развивающее платье, которое снова казалось удачным выбором, а вот Стасу, наверное, все же жарковато – ведь одет был пусть в легкие, льняные, но все же брюки, еще и рюкзак за плечами.

– Плохо выгляжу? – Даша чуть прищурилась, Стас же не сдержался – руку протянул, щелкнул по носу. Опять так, как в детстве делал. Это стало для девушки настолько неожиданным, что сначала увернуться не успела, а потом смущения скрыть, тут же покрывшего краской щеки.

– Хорошо выглядишь. Не знаю, говорил ли, ну и можно ли, но ты очень красивой стала, Даш. И была красивой, а стала…

– Спасибо. Это все мамины гены. Я тут ни при чем, – первой реакцией привычно уже была попытка отгородиться от комплимента, в который закладывалось одно, а воспринималось другое.

– Почему ты такая ершистая? Я же правду говорю.

– Я не ершистая, – ответила, идеально подтверждая «диагноз». – Просто… Не люблю комплименты. Мне кажется, во всем, чего добилась или чем могла бы гордиться, приняли участие близкие. А сама…

Стас, сам того не зная, попал в болевую точку. Не целился, зацепить не хотел ни в коем случае, но получилось, что слепым выстрелом попал в больное.

– Без папиной протекции ни за что не получила бы так быстро место в клинике. Учебу бросила бы, не будь надежного тыла в виде родителей. Квартира, машина – это ведь все они. Даже свадьба… Родители хотят на себя расходы взять. А мне стыдно.

– Глупая какая, – Стас без злости сказал, остановился, головой покачал, вглядываясь в лицо явно застеснявшейся Даши. Она ни с кем раньше эти свои сомнения не обсуждала, и сложно было объяснить, почему вдруг потянуло на подобный разговор со Стасом, но начала… И остановиться было уже сложно.

– Почему глупая сразу? Просто не считаю, что меня стоит хвалить за то, в чем моя роль не так уж велика.

– Потому и глупая, что свою роль недооцениваешь.

– Не убеждай меня, Стас. Я ведь не прошу…

– А о чем просишь?

– Не хвалить лишний раз… Если в моей жизни появится достижение, за которое я смогу собой гордиться – непременно сообщу об этом.

– Никогда не думал, что у тебя в голове все так сложно…

– Думал, там все ровненько-гладенько? – Даша съязвила за свой же счет.

– Ну вот, опять… Нет. Просто не думал, что ты настолько взросло-замороченная. Сама ведь знаешь – редко кто в твоем возрасте такими категориями рассуждает.

– Хочешь сказать, что знал бы – не позвал гулять?

– Нет. Позвал бы. Просто… Прогулка вышла бы более пресной что ли…

– А ты хотел пресной?

– Я хотел… Даже не знаю, Дашка. Просто с тобой. Это странно может звучать, но меня к тебе почему-то тянет в последнее время. В мыслях сбиваюсь, набрать хочется, встретиться вот. Ты не думай, я не…

– Что «ты не»?

– Не влюбился, мучить тебя своими чувствами безответными не стану, просто…

– Я не волнуюсь об этом, Стас. Это ведь была бы великая глупость, – Даша улыбнулась так натянуто, что самой противно стало, а потом шаг ускорила, Стаса обогнала, развернулась к нему лицом, стала пятиться, глядя на Волошина… – Великая. Глупость. – шепотом повторила два последних слова.

– Что? – он, конечно же, не расслышал, но улыбнулся.