Дэн отстраняется, когда мне меньше всего этого хочется. Задыхаясь, ловлю его взгляд. По телу бьёт мучительно сладкая дрожь. С довольной улыбкой, он щурит замутнённые, полыхающие огнём глаза и хрипло произносит:

– Вот так гораздо лучше, Диана.– Отстраняется и спокойно идёт к выходу, оставляя где-то глубоко внутри меня натянутые звенящие струны.

5. 05

– Дай мне руку, Диана. – Открыв дверь автомобиля, Даниил тянется ко мне. – Не забывай, мы счастливая пара.

Помедлив, кладу ладонь на его кисть и выбираюсь из салона. Яркие лучи солнца светят прямо в лицо, вынуждая щуриться. Перед глазами двухэтажный особняк, загороженный забором из светло-серого камня. Раньше Маргарита Вячеславовна обитала в небольшой двухкомнатной квартире вместе с мужем и двумя сыновьями. Теперь скромная коммуналка сменилась на просторный дом с прислугой. Надо же, как круто может поменяться жизнь. Хотя... тебе ли этого не знать, Диана.

– Даниил Геннадьевич! Добрый день! – поёт приветливо домоправительница, как только открывает нам дверь. – Проходите-проходите! – затем склоняется к моему спутнику и говорит чуть тише: – Маргарита Вячеславовна ещё на процедурах, сегодня задерживаются.

На процедурах? Признаюсь, заметно напрягаюсь от этой фразы. Смотрю на Даниила – пояснять мне ситуацию он не собирается. Всё внимание обращено на домработницу. 

– Я пока позову Виталия, он спрашивал сегодня утром, приедете вы или нет.

– Спасибо, – Дэн доброжелательно улыбается, провожая женщину взглядом.

– Что с твоей матерью? – спрашиваю, как только мы остаёмся одни.

– Болеет, – коротко бросает он, не вдаваясь в подробности.

Мне недостаточно этой информации.

– Надеюсь ничего серьёзного?

В карих глазах мелькает раздражение, но он всё-таки отвечает на поставленный вопрос:

– У неё рак поджелудочной железы.

Господи...

– Скорейшего ей выздоровления, – искренне желаю я.

Даниил полностью поворачивается ко мне, глядя как на умалишённую.

– Диана, ты медик, – холодно цедит он. – И тебе прекрасно известно, на какой стадии диагностируют этот вид рака, и каковы шансы на выздоровление.

– Мне жаль. – Опускаю взгляд.

– Это лишнее. – В его низком голосе слышится ирония и едва уловимая боль. – Ты находишься здесь не по моей прихоти. Этого хочет мать. Она довольно долгое время винила себя в нашем расставании, но сказала об этом лишь когда узнала о болезни. Теперь уже поздно вдаваться в подробности тех дней и разуверять её, поэтому просто сыграй свою роль достойно и забудем об этом. Не вздумай пытаться очистить совесть и рассказать ей хоть какие-то подробности о которых она не знает. Пусть моя мать умрёт спокойно, без лишнего груза вины.

– Так трудно поверить, что я взаправду могу проявить сочувствие? – не сдерживаюсь от обиды.

Его взгляд стал острым, как лезвие ножа. Дэн подходит близко, приподнимая мой подбородок, и с небрежной ухмылкой произносит:

– Почему же – можешь. Только кто тебя об этом просит? – Большим пальцем он проводит по моей нижней губе, надавливает в центр и шумно втягивает воздух. – От тебя мне нужно совершенно другое.

– Ты теперь каждый раз будешь напоминать мне о том, какая я бесстыжая шлюшка? – вырываюсь из его рук и отстраняюсь.

В ответ летит очередной ядовитый смешок.

– Дэн! – на первый этаж спускается Виталий, прерывая нашу перепалку.

Старший брат Даниила практически не изменился, разве что поменял причёску – волосы на порядок длиннее.  Высокий, поджарый, с пронзительным взглядом светло-карих, в точности как у брата, глаз. За несколько секунд преодолевает лестницу и подходит к нам.

– Диана, – тянет он, прищурившись. 

Узнает бывшую подружку Даниила, более того, моё присутствие его не удивляет. Он нехотя пожимает брату руку, и практически сразу возвращает зрительный контакт мне. Глазами смотрит так, словно ощупывает эксклюзивный товар на рынке. Спина покрывается мурашками.