– Твой брат? – Перебиваю, задыхаясь от возмущения. – Ты на себя посмотри для начала!

Он ловит мой ожесточённый взгляд и прищуривается. В глазах мелькает раздражение и тихая ярость.

– Значит я обижаю тебя, Диана? – Холодно спрашивает он. – Я? Не чёртов муженёк, который отправил тебя ко мне из-за своих долгов?

Даниил резко задирает руку, и в какой-то момент мне чудится, что сейчас последует удар. Сжимаюсь рефлекторно, поднимая руки в попытке защититься. Глаза закрываются сами по себе, а с губ слезает испуганное восклицание. Не вижу, но чувствую, как Дэн замирает. Нас окутывает немая тишина. Удара так и не следует. Спустя недолгое время слышу тихий, но отчетливый звон от соприкосновения стекла. Это Дэн поставил флакончик перекиси на стеклянную полку зеркала. Чёрт! Мало того, что ревела  на его плече долгое время, так теперь ещё и выставила себя зашуганной маразматичкой. Слышу шаги до двери и его тихий голос:

– Жду тебя снаружи, Диана, поторопись.

Неторопливый щелчок двери – и я снова одна. Выдыхаю, желая провалиться сквозь землю. Убираю флакончик назад в аптечку и умываюсь. Тело до сих пор вибрирует так, словно Дэн всё ещё в ванной, волнует своим присутствием. Он бы не ударил меня, он – не Глеб. Хотя о том, что из себя представляет человек, который был для меня дороже жизни, я не имею ни малейшего представления. Дэн сильно изменился.

Наспех вытираюсь полотенцем и выхожу в коридор. Даниил стоит у окна, убрав руки в карманы брюк, и задумчивым взглядом смотрит во двор.

– Готова? – спрашивает не оборачиваясь. – Поехали, уже вечереет.

Дэн разворачивается и идёт впереди. Мне не остаётся только подчиниться. Оставаться одной в доме Маргариты Вячеславовны нет никакого желания. По спине пробегает обжигающая волна, а в груди нарастает паника. В голове проносятся слова, сказанные мне в беседке. Сейчас у меня меньше всего получается думать о своих навязанных обязанностях светской шлюшки. Но долго избегать близости с Даниилом меня не получится.

На улице нас уже ждёт водитель. Мужчина услужливо открывает  дверь автомобиля и уточняет:

– В особняк, Даниил Геннадьевич?

Тот коротко кивает в ответ, продолжая думать о своём, и устраивается на мягком кожаном сиденье вслед за мной. Некоторое время в салоне продолжает висеть напряжённая тишина. Дэн хмуро смотрит в окно, плотно поджав губы. Он не обращает на меня никакого внимания, но расслабиться все равно не получается. Я словно чувствую, что его мысли сейчас обо мне. И в подтверждение моей догадки, Дэн всё-таки поворачивается, устремляя на меня тяжёлый взгляд. Небрежным нажатием кнопки закрывает стеклянную перегородку, отделяя нас от водителя, и задаёт вопрос, от которого кровь стынет в жилах:

– Твой муж тебя бьёт, Диана? – голос звучит негромко и спокойно, словно мы разговариваем о погоде.

– Конечно нет, – отвечаю, глядя в окно. – С чего ты взял?

– Твоя реакция в ванной комнате, – напоминает Дэн.

Кровь моментально приливает к лицу. Жутко стыдно вспоминать тот момент, но я была на взводе...

– После того, что выкинул Виталий, тебя это удивляет? – Поворачиваюсь, встречаясь взглядом с медовыми глазами. Они смотрят так пронзительно, будто читают всю ложь с моего лица.

– Почему ты согласилась на наши встречи? – Вопрос звучит спустя длительное молчание.

– Я уже говорила – у меня не было выбора...

– Тылов тебе угрожает?

В душе поселяется надежда. Буквально вчера Даниил и слушать ничего не хотел, а теперь сам задаёт вопросы.

– Глеб привык, что окружающие всегда делают так, как он хочет. И не брезгует любыми способами, чтобы добиваться своего.